Для начала словарь.
Темный демон – демон, повелевающий своей тенью. Тень принимает внешний вид своего хозяина, может сражаться самостоятельно, если хозяин ее выпустит в «свободный полет». Темный может открыть своеобразный портал – омут, который и является источником силы демона. Но любой источник можно истощить, поэтому омут (или тень) необходимо «кормить» - для этого служат поверженные и живые противники демона. Благодаря Тени способен сам обращаться в тень любых размеров и призывать Теневой меч. Также Темного можно выследить по глазам. Хотя это и опасно – в злом и взбешенном состоянии меняет цвет радужки на черный.
Омут – «портал жизни» для Темного демона. Его возможно открыть на любой поверхности. Имеет вид черного пятна, по поверхности которого постоянно бегают металлические отблески. Может использоваться как телепортер, но в основном используется для повышения запаса сил. Жертва, попадая на поверхность омута, «прилипает» к нему и постепенно засасывается. Демон уровня 3.1 – 3.3 способен контролировать время и скорость засасывания, а также размеры омута.
Тень – копия Темного демона, иногда, если это оговорено, принимает иной внешний вид.
Тень в прошлой жизни – это демон, заключивший сделку с духом-перевозчиком на вторую жизнь. Теряя телесную оболочку и свободу, получает контроль над омутом, возможность призыва Теневого меча, бессмертие, возможность принимать любые теневые формы. Погибает в случае смерти своего хозяина, поэтому главная задача Тени – защита хозяина.
Теневой меч – призывной меч Темного демона. Используется как самим демоном, так и Тенью, однако меч неделим. Имеет возможность восстанавливаться при поломке, используя ресурсы омута. Есть у каждого Темного, не зависимо от его стихийной и элементной принадлежности.
Силовой уровень – определяет место существа в иерархии Ада и Поверхности в целом. Максимальный уровень – 10.0, минимальный – 0.0.
Обычно Хозяин занимает самый высокий уровень, однако здесь его уровень будет равен 3.3 – 4.1.
Существа – все живущие в Аду и на Поверхности, кроме нормальных видов животных и людей.
Существ великое множество, но основными считаются демоны, вампиры и оборотни.
Стихии и элементы.
8 стихий – огонь, вода/лед, земля, ветер, свет, тьма, шок/молния, не стихия и столько же элементов – огонь, вода/лед, земля, ветер, шок/молния свет, тьма и вакуум.
Элементы даются существу при рождении, а стихии приобретаются по ходу.
Количество элементов у одного существа – 1, количество стихий– 1-8.
Хозяин - тут вроде все ясно – главный в Аду, чья власть распространяется  на Поверхность и Круги Ада.
Древние демоны – демоны, жившие до нашей эры и имеющие возможность призыва или освобождения. Силовой уровень очень велик – 6.5-9
Самаэль – дьявол-создатель всех существ, который имеет полное право назвать их своими детьми. Сильнее его ни демона, ни дьявола не существует. Силовой уровень – 10.0
Дьявол – главное отличие от демона – наличие собственного хвоста в полной (не человеческой) форме.
Допельгангер – самостоятельное существо, которое копирует полностью любое существо, которое Доплер видел в своей жизни, будь-то реальная жизнь или картинка в книжке. Однако способности Доплера могут проявиться и у демонов с соответствующей биографией.
Хранитель -  раптор + длинные передние лапы + крылья. Если сможете – представьте. Умное животное, наделенное речью. Много лет их использовали в качестве…нянек для детей, так как чувство ответственности за малышей у Хранителей развито выше, чем инстинкт самосохранения. Животное может пожертвовать собой, но спасти ребенка. Раньше Хранителя заводили, как домашнее животное, но после последней войны этот вид обрел свободу и только голод, и собственные соображения могут заставить зверя снова служить кому-либо.
Анимаг – упрощенная вариация Доплера. Способен превращаться только в одно животное.
Орден – организация, занимающаяся пресечением попыток возродить Древних демонов и всего, что с ними связанно. Первоначально Орден управлялся дьяволом, но в последствии многочисленных войн его хозяином стал бессмертный дух этого дьявола, имя которого Вильгельм.
Вильгельм – дьявол, который следит и руководит Орденом. Является ровесником Самаэля, т.е. его возраст насчитывает…не один миллион лет.
Мундус – демон, когда-то побежденный  Спардой, а затем и Данте. В истории не встречается, но частенько упоминается)))) (выражение типа: « какого Мундуса….?»)
Алькатрас – город, в который существам путь заказан. Проще говоря – город людей. Они не хотят жить в мире с демонами, поэтому ведут отшельническую жизнь. Город с одной стороны окружает ров, с остальных трех – абсолютно открытое поле, наполненное всякого рода ловушками. Ходят слухи, что в нем живет демон уровня 3.1.
Золотой Дракон – Сила, самостоятельно ищущая себе носителя. В определенный момент Дракон проявляет себя. Не каждое существо может выдержать тот силовой выброс, который происходит при пробуждении Дракона. Зачастую носитель в такие моменты умирает, но если ему удается выжить – то Золотой, или же просто Дрейк, признает своего хозяина и остается у него навсегда.
Почтовая белая пантера – животное, наделенное разумом и речью. Активно использовалось во время войн для передачи сообщений и охраны подрастающего поколения, что привело к полному уничтожению вида. До сих пор остается загадкой, почему иссиня-черную кошку называют «белой почтовой пантерой».
Демоны грехов – их никто не вызывает, никто не зовет. Появляются по непредсказуемому сценарию, когда хотят.

Пролог
Имя мне Диана. У меня есть отец, есть дядя, а также любящий муж и куча «ребятишек».
Сейчас мы живем как нельзя спокойно и мирно, что нельзя сказать о предыдущем столетии. Да, именно столетии, так как я не совсем человек. Кто я? Хм…я не знаю, решите сами для себя.

***
2050 год. Дальний Восток, Китай, Япония, Австралия, Голландия, Германия – все это было подвергнуто атаки неизвестных сухопутных сил. Страны-гиганты, как США и Россия, не могли дать подробное объяснение этим вспышка массового уничтожения. К ним присоединялись и пострадавшие, но никто не мог точно описать произошедшее. По обрывкам слухов можно было представить, что все нападения были делом рук одного человека. Они ошибались. Ни один человек не мог причинить столько вреда. Верующие говорили, что люди прогневали Бога и теперь он шлет на всех проклятия. Что же, отчасти они были правы. Вскоре люди узрели тех, кто был повинен в разрушениях. Они увидели нас, и имя нам – демоны.
Вы слышали легенду о Спарде? Пришествие берет свое начало именно оттуда. Рыцарь, разделивший мир людей и демонов. Его старания не были напрасными – миры, разделившись, стали развиваться каждый по-своему. В мире людей Спарда имел двух сыновей. Близнецы Вергилий и Данте. Я не стану рассказывать полностью, скажу лишь, что Вергилию удалось вернуться в мир живых. Он не стал снова пытаться получить силу, Вергилию нужен был брат – единственный живой родственник. Как бы они не старались скрыть свою сущность, нашлись люди, отправившие обоих в Ад.
Шло время и о легенде забыли.
Демоннопоклонники возродили былое, но не смогли удержать свою власть над демонами. Именно поэтому создания, тысячелетия жаждущие свободы, вырвались на свободу и вели их братья-близнецы. Первые несколько лет война между демонами и людьми набирала обороты. Так называемый Ад стал доступным для нечисти и ему нужен был хозяин. Вскоре людям и существам пришлось заключить мирное соглашение. Вергилий, который к тому времени стал Хозяином Ада, принял условия соглашения со скрипом ржавых петель. Сутью было то, что людям поверхность, а существам Ад, при этом никто друг друга не трогает. Недолго просуществовала такая идиллия. Живущие в страхе перед более могущественными созданиями, люди снова начали войну. В результате произошло непредвиденное – массовое смешение человеческого и демонического рода. Принятые в тоже время меры позволили вновь установить порядок и Ад приобрел второго Хозяина, коим стал Данте.
Было принято решение объединить Поверхность и Ад, чтобы поддерживать порядок во всем мире. Возможно, мир и изменился, но умные демоны не стали менять названия стран.

Вскоре стали появляться полукровки – существа со смешанной кровью, при чем смешение могло быть и двойным, и тройным, и более видов в одном существе.
Изменения коснулись всего, вплоть до городов и их названий. Рабанастр – город, ставший столицей по окончанию нашего пришествия. Технологии? О чем вы? Единственное, что осталось от былых научных достижений, это машины. Все остальное было подвергнуто либо уничтожению, либо даунгрэйду. Оружием в борьбе против существ, стал верный меч и пистолет с серебряными и освещенными патронами.
Не всем нравился установленный порядок, и стали появляться те, кто выступал против Хозяина. К сожалению, не все они мелкие недоноски, есть и более крупная «добыча».

Да, это только начало, но уже сейчас хочу услышать мнение.

Пролог дает пояснение ситуации, впрочем, как и вся первая часть.

Часть 1.
Аделаида.
2250 год.
Оборотни.…Надоели, твари продажные. Куда же ты сбежал? Не уйдешь, ой не уйдешь.
По улицам спящего города бежала девушка с серебряными волосами. Вооруженная пистолетом, она преследовала свою очередную жертву. Оборотень, посмелевший оскорбить ее отца, пытался спастись бегством и нырнул в ближайший переулок. Однако вместо спасения наткнулся на дуло пистолета.
- Попался.
Прозвучавший выстрел заставил девушку ускорить темп и также заглянуть в переулок. Останки оборотня можно было смело соскребать со стены.
- Кажется, я переборщила с мощностью…
- Кто ты такая? – сереброволосая бестия была в ярости. Ее добычу-то уничтожил кто-то другой.
- Я? Какое тебе до этого дело? Хочешь последовать за ним? Устрою, не беспокойся.
- Мне не нравится, когда мои вопросы игнорируют.
- А что вам, демонам нравится? Выполняли бы свое предназначение и не лезли к другим.
- Тоже самое могу сказать и тебе, вампирша.
- …. Зачем ты здесь?
- Я охочусь, а кое-кто мне мешает.
Две девушки внимательно рассматривали друг друга, не решаясь ни напасть, ни отойти в сторону.
- Кажется, нам нет нужды враждовать. Я Аделаида. Можно просто Ада, – однако пистолет не стала убирать, мало ли что может прийти в голову демонице.
- Диана. Охотник на все, что движется. Ты в том числе.
- Как грубо. Может нам лучше где-нибудь побеседовать? Я знаю неплохое кафе неподалеку.
- Вечером в кафе с вампиром? Ты считаешь меня полной дурой?
- Совсем нет. Если поторопимся, то попадем туда до темноты. Тем более, ночью все существа становятся сильнее.
- Ты интересно говоришь, думаю стоит сходить.
Две девушки, вооруженные до кончиков клыков и не доверяющие друг другу – воистину страшное зрелище. Впрочем, не так страшны, как их малюют. Демоница имела в своем арсенале пару пистолетов, кинжалы сай в сапогах и меч, ростом с саму демоницу. Вампирша имела в своем запасе меньше штучек, но магнум 50-ого калибра и метательные ножи – вещь не менее убойная. Вот и пошли они в близлежащее кафе…

- Значит говоришь, зовут тебя Адель и ты просто дурака валяешь. Понятно, понятно…..
- И что же тебе понятно? Ничего. Я может и от нечего делать, но и с пользой для себя. Дело в том, что не только кровосос, но и еще что-то типа ученого. Изучаю я все то, что когда-то было человеческим достижением. Хочу восстановить былой прогресс.
- Оно тебе надо? По-моему пустая трата времени. Это было в прошлом, пусть там и остается. – Демоница с удовольствием потягивала кофе, судя по всему – свежесваренный.
- Хм…тогда может объяснишь, зачем нам Интернет? А зачем машины? Нее, нам необходимо вернуть былой прогресс, так как с его помощью можно вершить такие дела, которые не снились даже Хозяину. – Что касается вампирши, то она предпочитала «Кровавую Мэри» второй группы.
- Вот только Хозяина вспоминать не надо. Мне и так проблем хватает с ним.
- Твой уровень подходит под возможность попасть в Ад, но чтобы выйти на связь с Хозяином….?
- Не твое дело. И вообще, ты никто, что бы упоминать Хозяина вслух!
- Какие мы злые! Не стоит недооценивать противника, а ты именно это и делаешь сейчас. Я – графиня по происхождению, так что следи за словами.
Графиня? Что делает в этом городке графиня? Интересно…а какая именно?
Мне пришлось более внимательно оглядеть свою собеседницу. Вроде ничем не примечательна, хотя мое внимание привлек необычный медальон, висящий на ее шее.
Где-то ранее я видела подобный знак. Вспомнила! В замке Графа Цепеша.
- Графиня значит? Чтож, разрешите тогда мне, простой смертной, откланяется?
- Так. Фигней не страдай! Тебе не идет. Это все вовсе не значит, что мы не можем общаться на равных. Если в будущем тебе понадобится какая-либо информация, то обращайся. Но бесплатно бывает только Сила в демоноловке.
- Чего и следовало ожидать. Договорились. Я тебе бабки – ты мне инфу. Интересный расклад. Может ты еще предложишь мне дружбу?
- А почему бы и нет? Я бы не отказалась иметь поддержку демоницы. А теперь, нам стоит разойтись. Наступает вечер и мне надо еще немного поохотиться.
Допив свои напитки, мы расползлись в разные стороны.

***
Вот так произошла наша встреча с Аделаидой. Эта вампирша вечно сует свой длинный нос во все дела, но при этом я не хочу сказать, что она сплетница. Ада по своей принадлежности вампир-анимаг, а ее зверь – Хранитель. Из этого следует, что у нее не только нос длинный, но и язык. Я не хочу говорить о ней плохо – язык не поворачивается. Скорее так – слишком любопытна. Мы со временем стали хорошими подругами, и этот факт не раз спасет мне шкуру – кто предупрежден – тот вооружен. В будущем, Адель отгрохает себе такой бизнес, о каком мечтает половина населения того, что осталось от Земли. Если уж на то пошло, то она – дочь нашего уважаемого Графа – повелителя вампиров. Никогда не называйте ее папиной дочкой – глотку перегрызет и не заметит. На момент встречи нам было всего по 20 лет…

Тут все выкладывают, может и у меня руки дойдут свой выложить... на треть написанный, сяду в конце месяца ещё главы 2 накидаю.

Я вот тож какой то фанфик в инете нашла можете почитать
. Новая выставка открылась всего неделю назад, но весть о ней уже облетела весь город. До ее открытия никто и слыхом не слыхивал о маленькой картинной галерее в Сохо, теперь же городская богема стекалась туда, как правоверные мусульмане в Мекку. Для большинства это было просто новым развлечением, но находились и истинные ценители живописи. Но в любом случае и те, и другие покидали галерею, унося в душе некое странное, неиспытанное доселе чувство. Чувство причастности. Чувство стыда. Ощущение собственной греховности и низости. И вместе с тем — странное облегчение, словно тяжкий груз был наконец-то сброшен с плеч.
Выставка была небольшой и оформлена довольно скромно: двенадцать картин, написанных маслом по холсту, развешаны по стенам в определенном порядке. Картины рассказывали историю, складывали ее, как кусочки мозаики составляют одно целое. Одиннадцать отрывков в мрачных темных тонах с редкими вкраплениями белого и алого. Двенадцатый висел поодаль, о нем обычно забывали и вспоминали, пресытившись мрачными сценами, порожденными фантазией художника. На них нельзя было долго смотреть — слишком стыдно, слишком тяжело. Полотна дышали отчаянием, безысходностью и темной, первобытной похотью, настолько сильной и обжигающей, что даже самый бесстрастный критик не мог ее выдержать. Люди уходили из выставочного зала, глядя в пол, не осмеливаясь поднять глаза, чтобы взглянуть друг на друга — не все, лишь те, кто не нашел в себе сил взглянуть на последнюю картину.
Картины рассказывали историю чистой души, оказавшейся во власти темных сил. Демоны в человеческом и зверином обличье, демоны огненные и ледяные, демоны уродливые и прекрасные — все они развлекались с беззащитной жертвой, пытали и насиловали ее… нет, не ее. Его. Жертва омерзительных тварей была мужчиной.
Двенадцатая картина представляла собой портрет жертвы. Хрупкий юноша с белой, как мрамор, кожей, сжался в тесный комок в углу тюремной камеры. Тонкие руки связаны, по запястьям струилась алая влага. Длинные спутанные волосы спадали на плечи, закрывали лицо — видно лишь бескровные, страдальчески сжатые губы. Он был обнажен, тело покрыто кровоточащими порезами. Его образ был подобен холодной воде, глотку обжигающего воздуха, достаточному, чтобы очистить душу от темных, низменных желаний. Жертва… Жертва человеческих пороков, отдавшая себя вместо кого-то другого.
Все соглашались, что юноша на этой картине очень похож на самого художника.
***
В практике доктора Александра Майлса было много трудных случаев, но этот оказался настоящим «крепким орешком».
Данте. Неизвестно, было ли это его настоящее имя, но установить личность пациента оказалось задачей не из легких. Отпечатки его пальцев и слепки зубов совпадали с отпечатками и слепками Данте Спарды, известной в криминальных кругах личности, знаменитого наемного убийцы, но этот двадцатилетний юноша, еще совсем подросток, никак не мог быть этим Спардой. Хотя бы потому, что пресловутому наемнику сейчас должно быть лет шестьдесят. Может быть, сын или какой-то еще кровный родственник, но это неважно. Важно было то, что никто не мог подтвердить это. Поэтому «Данте» оставался тем, кем назвался.
Доктор глубоко вздохнул. Пациент сидел перед ним, обняв колени и положив на них подбородок, практически поза эмбриона, максимальная защищенность. Отросшая седая (белая?) челка падала на глаза. Казалось, он спит.
— Данте? — тихо позвал Майлс. — Ты слышишь меня?
Слабый, едва заметный кивок. Уже что-то. Раньше он просто игнорировал доктора.
Его привезли в клинику три недели назад, закутанного в какие-то лохмотья, окровавленного, дрожащего, шарахающегося от врачей и санитаров. Первые несколько дней он лежал в своей комнате, сжавшись в тесный комок, и смотрел в одну точку, потом позволил осмотреть себя и переодеть в чистую одежду. На десятый день он заговорил.
Полиция нашла Данте у дверей церкви, покрытого кровью, плачущего. На вопросы он не отвечал. Тогда его отвезли в психиатрическую клинику и отдали на попечение доктора Майлса.
С ним было трудно, по-настоящему трудно. Казалось, он просто не хотел, чтобы его лечили. Нет, Данте покорно выполнял все тесты, принимал лекарства, но… только когда хотел этого. Майлс был на грани отчаяния. Его пациент просто замкнулся в себе и не желал никого впускать.
Возможно, причина этого была в его таинственном прошлом. Полное медицинское обследование показало, что его тело было знакомо с такими неприятными вещами, как пытки и насилие. На бедрах Данте, его плечах, спине, шее и левой стороне лица виднелись тонкие белесые шрамы, сплетавшиеся в причудливый узор. Ему пришлось сделать несколько операций, чтобы вправить вывихи. Также обследование показало, что у Данте феноменально низкий болевой порог и удивительная скорость регенерации: мелкие порезы и царапины заживали на нем за считанные секунды. После этого Майлс окончательно убедился в том, что, скорее всего, его пациент был пленником садиста или группы садистов. Этим логично объяснялся его страх перед представителями одного с ним пола и постоянное желание спрятаться, скрыться ото всех. Единственное, чего он никак не мог понять, это шрамы. Если организм Данте так быстро восстанавливается после повреждений, то откуда они? Почему не зажили? На прямой вопрос о шрамах Данте просто пожал плечами и отвернулся.
— Данте? Ты слышишь меня?
Это повторялось изо дня в день. По крайней мере, Данте выказывал хоть какие-то признаки внимания. Доктор старался строить фразы так, чтобы их содержание заинтересовало пациента и побудило его ответить, но добиться от Данте хотя бы двух связных предложений подряд было практически невозможно.
— Давай поговорим о твоих страхах, Данте.
— Демоны…
Снова демоны. Он мог говорить только о них, короткими отрывистыми фразами, мало связанными между собой.
— Ты боишься демонов?
— Да… они… больно, — юноша обхватил себя за плечи, словно пытаясь согреться.
— Демоны причиняют тебе боль?
— Да…, — в серых глазах застыли слезы. А ведь он всего на десять-пятнадцать лет моложе меня, неожиданно подумал Майлс. Найти бы того ублюдка, который сделал это с ним, и…
Нет. Никакой личной заинтересованности. Как только появляется личная заинтересованность в пациенте, весь терапевтический эффект исчезает.
— Что они с тобой делают?
Он резко втягивает в себя воздух и выпрямляется. На мгновение его глаза вспыхивают неукротимой яростью, но тут же подергиваются корочкой льда, и Данте возвращается в свое обычное состояние.
— Мне… больно, — шепчет он, закрывая глаза. На этом сеанс терапии обычно заканчивается.
Задавать вопросы и получать ответы — нет ничего проще. Сложность в том, чтобы получить информацию из ответов.
В остальном же Данте был примерным больным. Он не совершал попыток самоубийства, не нападал на санитаров, медсестер и пациентов, не пытался сбежать из клиники. Он просто не хотел, чтобы его лечили.
Майлс сдался.
Он просто не знал, что делать дальше. Поставить Данте диагноз «аутизм», перевести его в специализированный санаторий и забыть о нем? Продолжать этот фарс, именуемый сеансами терапии? Признать собственную некомпетентность и передать пациента другому врачу?
… Больно… Демоны… Кровь… Железо… Демоны… Когти… острые, больно… Темно…
Острые жесткие камни. Чьи-то горящие глаза, смердящая пасть, длинный липкий горячий язык пробегает по ногам, когтистые лапы раздвигают бедра. Раскаленное железо, раскаленная плоть. Он знал, что должен кричать, что им нравится, когда он кричит, но не мог этого делать, потому что был слишком гордым, и расплачивался сейчас за эту гордость.
Что-то рвется внутри.
Железо входит в грудь, рот наполняется солоноватым, навалившийся сверху демон вдавливает его в камни, камни режут спину, набежавшие твари лижут их. Рывок, удар, вверх, больно, кровь, железо, липкая влага по ногам, рычание, вой, потом голос… Ледяной голос…
«Достаточно. Теперь он мой!»
Больно… Холодно… Руки, шарящие по телу… Плеть… Лезвия…
Хватает за волосы, рывок, вверх, тебе это нравится, конечно, тебе это нравится, иначе ты бы не остался здесь, с нами…
Какой ты узкий…
Твой братик не успел тебя разработать для нас…
Братик… Братик… Братик…
…Данте проснулся в своей комнате, зажимая рот рукой, чтобы не закричать. Холодный липкий пот струился по спине.
Демоны… они здесь.
Данте жалобно застонал. Шрамы начинали болеть. Он протянул руку под подушку и достал оттуда украденный из столовой нож. Было трудно незаметно взять его и унести, спрятав в длинных рукавах больничной рубашки, много времени ушло на то, чтобы должным образом заточить его, зато теперь Данте не был беззащитным. Он снова лег, прижимая руку с ножом к груди.
Демоны… я не боюсь…
Перемена в пациенте и радовала, и пугала Майлса.
Данте… Его каталепсия сменилась простым, незамутненным спокойствием. На вопросы он отвечал четко и связно, но говорил по-прежнему мало — болели связки. Остриженные волосы отросли до своей обычной длины, и пациент неожиданно оказался очень и очень привлекательным. Физическое состояние Данте пришло в норму, и теперь только шрамы напоминали о том, что ему пришлось пережить. Помимо всего прочего у Данте обнаружился талант художника…
— Давай поговорим о демонах, Данте. Ты можешь описать их?
— Нет, — Данте покачал головой. Сегодня на нем была футболка, и было видно лиловые синяки на сгибах рук — следы уколов. К вечеру от них ничего не останется.
— Почему? Ты не видел их?
— Я не помню.
Майлс потер виски. Данте отвечал так на большинство вопросов. Черт побери, он и должен так отвечать! Его диагноз — амнезия! Но доктор почему-то был уверен, что пациент просто играет с ним.
— Я могу помочь тебе вспомнить?
Данте закусил губу. У него это выходило очень эротично, и Майлс в очередной раз ощутил предательскую дрожь в коленях. Наконец пациент покачал головой.
— Нет, — его тонкие длинные пальцы теребили край футболки. Быстрый взгляд обжигает, в зрачках на какие-то доли секунды вспыхивают искры. Майлс уже знал, что так проявляется его прошлое, тот, кем он был раньше.
— Можно? — он тянет руку к лежащему на столе блокноту доктора. Майлс поспешно передал ему блокнот и ручку. Он не в первый раз обратил внимание на руки своего пациента: изящные запястья, длинные пальцы, красивой формы ногти… Принадлежность к высшему свету? Надо бы навести справки…
Данте поудобнее устроил блокнот на колене и начал рисовать. Время от времени он останавливался, задумчиво грыз ручку. Движения его рук становились все более уверенными по мере того, как рисунок обрастал все новыми деталями. Наконец Данте отложил ручку и гордо продемонстрировал Майлсу свою работу.
Демон. Высокий демон, закутанный в темную хламиду, вооруженный косой, с белыми пятнами глаз и капающей из пасти слюной. Майлс невольно сглотнул.
— Демон, — пояснил Данте.
— Тот демон, что причинял тебе боль?
— И он тоже, — пациент открыл чистую страничку и снова принялся рисовать.
***
Капли дождя стекали по оконному стеклу.
Данте осторожно взял с подоконника чашку с обжигающим кофе и сделал глоток. Горький ароматный напиток огненным клубком прокатился по пищеводу.
В городе шел дождь.
Повинуясь внезапному порыву, Данте распахнул окно. Ветер швырнул ему в лицо холодные капли, тонкие занавески мгновенно поднялись параллельно полу.
Ветер… Дождь… Данте нравилось чувствовать их на своей коже. Иногда во сне он кружился обнаженным под прохладным дождем, ловил губами падающую с небес влагу. Это было прекрасно. Жаль, нельзя это сделать наяву, иначе опять загремишь в психушку под крыло доброго доктора Майлса. Собственный сарказм неприятно поразил его. Данте знал, что своей свободой, жильем и организацией выставки обязан именно доктору.
«Я не смог примирить тебя с прошлым, но могу помочь тебе в настоящем».
Его прошлое — раскаленный ад, захлестнувшая горло петля боли, алые сполохи за плотно закрытыми веками, голоса, слившиеся в гул, пелена отчаяния.
Его настоящее — холодный осенний день, шелест дождя, капли на коже, поцелуи ветра, нежные, томные, благословенное одиночество…
Ooohh, the rain is falling
Ooohh, the rain is falling
Ooohh, the rain is falling
Will it wash away the lonely tears?
Раскат грома заставил его вздрогнуть. Данте подался вперед, держась за подоконник, подставляя лицо прохладным каплям. Грозы были редким явлением в этом городе, но люди почему-то боялись их. Боялись, потому что они… люди? Они и должны бояться того, что не могут понять и принять.
А кто же тогда он сам?
Острый слух Данте уловил едва заметный звук подъезжающего лифта. Молодой человек поспешно закрыл окно, вытер подоконник собственным свитером и бросился в прихожую встречать гостя.
Майлс, мокрый как мышь, закрывал за собой дверь.
— Ну и ливень! — он снял плащ и повесил его на крючок. Данте прислонился к дверному косяку, обхватив себя за плечи. Входная дверь была незаперта, но его почему-то раздражала манера Майлса входить без стука.
— Хотите кофе?
— Не откажусь, — доктор улыбнулся бывшему пациенту. Улыбка была вполне дружеской, но что-то в ней настораживало, заставляло Данте забиваться глубже в свою раковину и покрепче захлопывать створки.
Маленькая кухня совсем не походила на холостяцкую. Здесь было на удивление чисто и уютно, никаких пятен на плите, никакой грязной посуды в раковине. Возникало впечатление, что кухней вообще не пользовались. Данте занялся приготовлением кофе. Конечно, у него была кофеварка, но свежесваренный напиток все-таки вкуснее, верно? Он щелкнул кнопками на плите, с шипением вспыхнуло голубоватое газовое пламя. Сидя на табуретке, Майлс наблюдал, как Данте набирает воду в большую металлическую джезву и ставит ее на плиту: быстрые уверенные движения рук, длинная челка падает на глаза, он привычным жестом убирает ее вбок, чтобы не мешала. Когда вода закипает, он достает из шкафчика над столом жестяную банку с молотым кофе и насыпает в джезву две ложки ароматного темно-коричневого порошка, добавляет чуть-чуть корицы и молотого мускатного ореха.
— Должен сказать, твои дела идут неплохо, — заговорил доктор. — Еще две картины выставлены на аукцион. Ты становишься знаменитым, Данте. Я читал рецензии в журналах… Знаешь, тебя называют новым Босхом.
— Правда? — Данте снял джезву с плиты и разлил кофе по чашкам, на дно которых предварительно положил по ложке медово-лимонной смеси. Майлс принял чашку из его рук и кивком поблагодарил.
— Я прослежу, чтобы деньги от продажи картин перевели на твой счет.
— Спасибо.
Некоторое время они оба молчали, прихлебывая кофе.
— Кофе превосходный. Где ты этому научился?
Данте пожал плечами в ответ. Говорить с ним по-прежнему трудно, не желает идти на контакт, замыкается в себе. У Майлса порой возникало впечатление, что он бьется о кирпичную стену. Пациент перестал быть таковым, и появилась та самая личная заинтересованность, которой при лечении следует всячески избегать. Данте привлекал его, как привлекает нечто загадочное, непознанное… запретный плод.
Кофе в чашках быстро закончился.
— Хотите еще?
— Нет, спасибо. Мне уже пора идти. Просто… просто хотел убедиться, что у тебя все в порядке, — фраза звучала как-то фальшиво. Так говорят мужественные герои мелодрам тем девушкам, с которыми по сценарию положен роман и трогательно-романтичные постельные сцены.
Данте проводил его до двери — стройная хрупкая фигурка в низко сидящих джинсах и просторной футболке, кое-где заляпанной краской. На него, как и на его картины, нельзя было долго смотреть.
— Кстати, я забыл сказать тебе, — Майлс остановился на пороге. — Один из кураторов Музея Метрополитен — некий Верджил Спарда. Если хочешь, я могу навести о нем справки, вдруг это кто-то из твоей родни?
Снова этот трогательный жест с закусыванием губы, на несколько секунд его очаровательное лицо становится задумчивым, и, наконец, Данте покачал головой.
— Я думаю, если бы это был мой родственник, он бы уже давно сам нашел меня. До свидания, доктор Майлс.
— Данте… Я же столько раз просил тебя называть меня просто Алекс.
— Извините… Алекс.
Майлс вызвал лифт. Данте стоял в дверях и смотрел на него. Когда створки медленно расползлись в стороны, пропуская доктора в кабину, он шагнул обратно в квартиру и закрыл дверь.
Чашки из-под кофе отмокали в раковине. Данте решил, что еще не время заниматься мытьем посуды. Он вернулся на подоконник в своей спальне, принял любимую позу — колени к подбородку — и закрыл глаза.
Его ждала недописанная картина, ждали грязные чашки. Нужно столько всего сделать, столько всего рассказать… Рассказать, чтобы очистить свою память от кошмаров. Его память — чистый лист с пятнами пережитой боли, постепенно светлеющими, но по-прежнему яркими. Демоны не приходили к нему во сне, как это бывало раньше, и шрамы перестали болеть, но это лишь капля в море… Он решил, что на время отложит эту картину, пока не вспомнит отчетливее.
Верджил Спарда…
Что-то было связано с этим именем, что-то стертое, скрытое за пятнами. Данте глубоко вздохнул. Как котенок, у которого недавно прорезались глаза и который теперь познает окружающий мир, он также ковылял на неокрепших лапах, пробираясь сквозь хитросплетения окружающей действительности, изучая ее, изучая возможности своего тела, которое то и дело подкидывало ему сюрпризы, и никак не мог избавиться от ощущения, что что-то не так, что должно быть по-другому, но как именно — он не мог сказать. Может быть, потому, что не помнил ничего, кроме демонов, не помнил даже, как оказался в их мрачном царстве?
Хватит, сказал он себе, спрыгивая с подоконника. Хватит.
Много людей получали шанс прожить жизнь по-новому, но все они почему-то не воспользовались им. Почему он должен последовать их примеру, когда может переписать ее?
***
— Я удивлен, что ты до сих пор не посетила эту выставку. Это ведь твоя работа.
— Я хотела посетить ее с тобой, — светловолосая женщина в модном коротком платье и осеннем плаще «а-ля ретро» приподнялась на цыпочки и коснулась губами щеки своего спутника, осторожно, чтобы не смазать помаду. — Это ведь и твоя специальность тоже.
Верджил поморщился. Он не любил, когда она напоминала о его репутации знатока истории оккультизма и демонологии.
Его девушку звали Флоренс, но она предпочитала, чтобы ее называли Лорой. Она была журналисткой, и ее работа заключалась в том, чтобы ходить по многочисленным выставкам и экспозициям, а потом писать язвительные рецензии в журнале «Big City Life». От конкретной выставки Лора была не в восторге.
— Нет, ты посмотри на это, — язвительно бормотала она, кивая на мрачные полотна. — У этого художника, — слово было произнесено с непередаваемым презрением, — явно не все в порядке с головой. Просто праздник хоррора и гомосексуализма! И почему все так восхищаются этой мазней?
— Главным образом, потому, что это «праздник хоррора и гомосексуализма», — к ним подошел средних лет мужчина в джинсах и свитере. — А также потому, что они профессионально выполнены, а художник, как всем известно, не профессионал. А еще потому, что в роли жертвы он изобразил себя. Здравствуй, Лора. Добрый день, профессор Спарда.
Верджил кивнул в ответ. Лора познакомила его с Эндрю Моррисом на одном из бесконечных приемов, которые она, как журналист, иногда посещала и таскала Верджила с собой. Моррис был таким же искусствоведом-критиком, как и она сама, но работал в более серьезном издании и, кажется, даже преподавал в Академии Искусств. В любом случае, в живописи он разбирался лучше Лоры. Воспользовавшись тем, что эти двое мгновенно углубились в жаркий спор по поводу выставки, Верджил оставил их, чтобы ознакомиться с картинами в одиночестве.
Он, полукровка, в чьих жилах текла кровь дьявола, ощущал мрачную темную энергетику этих полотен так остро, что едва сдерживался. Он мог бы перевоплотиться и устроить здесь бойню, как требовала его проклятая темная кровь. Он знал демонов, изображенных на картинах, как низших, так и высших: первых он безжалостно убивал, вторых изгонял обратно в ад. Верджил знал, что выставка постоянно обновлялась, проданные на аукционе картины сменялись новыми, и все они изобиловали такими подробностями, что оставалось лишь гадать, была ли то богатая фантазия художника или… или он переносил на холст то, что видел своими глазами.
Верджил остановился перед одной картиной, которая висела чуть поодаль от остальных. «Жертва», — гласила надпись на табличке рядом с ней. В самом деле, жертва. Хрупкое создание, игрушка демонов. Агнец на заклание. Искупитель…
…Он лежал на алтаре у ног титанической статуи, практически точной копии Зевса Олимпийского, с той лишь разницей, что у этой статуи было три глаза, и все три светились зловещим алым пламенем. Он, Верджил, сын Легендарного Темного Рыцаря Спарды, лежал беспомощным, полуобнаженным у ног Князя Тьмы, злейшего врага… Мундуса. Того, кого, как он думал, сможет легко победить.
Если это смог мой отец, значит, и я смогу… Какими глупыми и опрометчивыми ему казались сейчас эти слова! Его грудь пронзило его собственное оружие, Ямато. Все, что он мог сделать, это лежать и ждать своего приговора под алчными взглядами слуг Мундуса. Он был глуп и расплачивался за это…
— Эй вы!
Голос эхом прокатился по тронному залу. Все повернули головы, повернул и Верджил, чтобы увидеть высокую фигуру в алом плаще, держащую в руках огромный меч. Глаза пришельца горели адским пламенем. У него… у него было его лицо. Данте… Его брат, светлая половинка его существа… Что ты здесь делаешь, брат? Уходи… Уходи…
— Приветствую тебя, сын Спарды, — пророкотал Мундус. — Ты решил последовать примеру брата и присоединиться к нам?
— Я пришел предложить вам сделку, — Данте без страха смотрел в алые глаза верховного дьявола.
— Сделку? — в голосе Мундуса звучало удивление. — И что же ты можешь предложить нам, сын Спарды?
— Отпустите его, — Данте указал мечом на распростертого на алтаре Верджила. Толпа разразилась визгливым смехом, и даже сам Мундус выглядел немало позабавленным этим заявлением. Данте терпеливо ждал, притоптывая в такт какому-то странному ритму, звучавшему у него в голове.
— Он не тот, кто вам нужен, — продолжал полудемон, когда смех стих. — Истинный наследник Спарды — я. А он — лишь бесплатное дополнение.
Верджил дернулся в своих оковах. Если бы он был свободен, он бы показал нахалу, кто тут бесплатное дополнение!
— Ты предлагаешь себя вместо брата? Какой благородный поступок. Твой отец гордился бы тобой, — глаза Мундуса вспыхнули, и цепи, сдерживавшие Верджила, исчезли…
Жаркий шепот Данте перед тем, как на брата набросились демоны.
«Я провел ритуал, Вердж... Теперь открыть портал сможет лишь тот, в чьих жилах кровь нашего отца. Или ты, или я. Вот держи… Я люблю тебя, братик…»
Холодная тяжесть амулета в руке, теплый огонек в глазах Данте, потом он вонзает Ребеллион в пол, отстегивает пистолеты и бросает их, оборачивается к Мундусу, раскинув руки, словно собираясь заключить демона в объятья.
— Сделка заключена!
Последнее, что видит Верджил, перед тем, как потерять сознание, это сонмище низших демонов, набросившихся на Данте, и легкую насмешливую улыбку на губах брата…
Это было так давно… Чуть больше сорока лет назад, когда Верджилом овладела жажда власти, и он захотел открыть портал в мир демонов. Темен-ни-Гру. Данте остановил его тогда. Маленький глупый Данте, такой легкомысленный, такой… человечный. Потом он спустился в Ад за своим старшим братом. Верджил сжал кулаки. Теперь Данте на этих полотнах, полумертвый, затравленный, измученный. Жертва.
— Это моя вина, — прошептал Верджил. Ему захотелось коснуться холста, коснуться нарисованных ран. За это время он так и не смог понять поступок брата, но сейчас картина начала проясняться.
Орфей пришел за Эвридикой в Аид, и ему разрешили забрать ее при условии, что всю дорогу назад он не будет оглядываться. Он не утерпел и оглянулся, когда до свободы оставался лишь один шаг…
Нет, не так. Орфей пришел за Эвридикой в Аид и предложил Гадесу сделку: Эвридика уходит, а он остается вместо нее…
Потому что они любили друг друга. И Орфей знал, что Эвридика найдет способ вернуть своего возлюбленного.
Но Эвридика была так рада вернуться обратно в мир живых, что свобода опьянила ее…
И Орфей навеки остался в Аиде.
— Он похож на тебя, — бесцеремонно сообщила Лора, кивая на картину. — Что-то есть.
— Давай уйдем отсюда, — Верджил бережно взял ее под локоток и повел к выходу.
— Но почему? Я еще не все…
— Думаю, беседа с господином Моррисом дала тебе достаточно материала для написания статьи.
***
Диванная обивка под щекой была шершавой. Данте моргнул. Он был дома, в своей гостиной, на своем диване, а рядом сидел доктор Алекс с полотенцем в руках. На журнальном столике красовался флакон нашатырного спирта.
— Ты меня здорово напугал, — вымученно улыбнулся Майлс.
— А.. что случилось? — Данте с трудом приподнялся, но доктор заставил его снова лечь.
— Это я должен спрашивать у тебя, что случилось. Ты вдруг бледнеешь и убегаешь через служебный выход, падаешь на лестнице… Данте, ты чуть шею себе не сломал!
— Но… ведь не сломал же, — Данте попробовал улыбнуться. Он не помнил, ни как бежал, ни как оказался здесь. Помнил лишь внезапно поднявшуюся волну животного страха и единственную мысль, прорезавшую разум. Демоны здесь! Они пришли за ним!
— Принести тебе кофе?
— Да… пожалуйста…
Походя, Майлс неожиданно потрепал его по волосам. Данте вздрогнул. Жест был слишком… интимным и в то же время собственническим. Доктор заявляет свои права на него? Молодой человек резко сел, голова отозвалась острой болью, пронзившей виски, но он не обратил на это никакого внимания. Никто, никто не смеет назвать Данте Спарду своим! Он стиснул виски. Это были не его мысли, может быть, мысли того, кем он был раньше, того, кто все еще жил в нем, с каждым днем угасая, уступая место ему нынешнему.
Майлс поставил перед ним кружку с дымящимся кофе и тарелку с двумя бутербродами.
— Это снова твои демоны, Данте?
Этот профессиональный сочувствующий тон разозлил его еще больше, чем тот жест.
— Я больше не ваш пациент, доктор.
— Но я все равно волнуюсь за тебя. Как друг.
Данте не нашел, что ответить. Да, конечно, доктор его друг, и он многим ему обязан. Он помнил это. Майлс протянул руку и осторожно коснулся его щеки.
— Не трогайте меня.
— Извини. Тебе больно вспоминать, да? Я напоминаю тебе одного из тех людей, которые держали тебя в плену?
Данте резко выпрямился.
— Это были не люди… Это были демоны, — отрывисто проговорил он, ставя кружку обратно.
— Конечно, — кивнул психиатр. — Это были демоны. Ты представлял их демонами, верно? Чтобы было легче. Может быть, ты знал кого-то из них, и потому тебе было больно, и ты придумал этих демонов? Данте, я просто хочу помочь тебе…
— Я помню демонов. Я видел их так же, как вижу вас.
— Данте… Послушай меня. Демоны существуют только в твоем воображении. Мучили тебя люди. И эти люди сейчас на свободе. Если ты попытаешься вспомнить их, мы сможем пойти в полицию. Ты дашь показания, их поймают и покарают согласно закону, — Майлс поймал себя на том, что говорит успокаивающе, как с ребенком или испуганным животным. Данте забрался на диван с ногами, приняв свою любимую позу.
— Вы не верите мне.
— Данте, демонов не бывает. Вспомни, они вводили тебе какие-то препараты, наркотики?
— Наркотики? Идем, я покажу, что за наркотики мне вводили! — Данте спрыгнул с дивана и решительно направился к двери в свою мастерскую. Майлс неуверенно последовал за ним.
Две новых картины и одна незаконченная на мольберте, повернутая к стене. Два прямоугольника в простых деревянных рамках. Два фрагмента памяти, которые нельзя высказать. Майлс застыл на пороге, невольно прижав ладонь ко рту.
Это напоминало сцену распятия на Голгофе, уродливые твари толпились вокруг креста с распятой жертвой, держа в лапах косы и копья. В руки жертвы вогнаны металлические штыри, не только в центры ладоней, но и дальше, до самых плеч. На животе глубокие кровоточащие раны от копий, к ним тянутся когтистые лапы тварей, жаждущих вкусить крови мученика.
— Шприцы, — Данте подобрал с пола кисть и указал ею на штыри. — Демоны, — кисть переместилась на фигуры с копьями. — Наркотик, — закончил он, обведя «указкой» нарисованные струйки крови. — Кровь демонов — наркотик для меня. Моя кровь — наркотик для них.
Кисть с негромким стуком упала на пол. Данте аккуратно закрыл обе картины белыми чехлами с разноцветными пятнышками краски.
— Доктор…, — он рассеянно потер горло. — Вы не могли бы… принести мне снотворное?
— Снотворное? — удивленно переспросил Майлс.
— Да… я не хочу видеть сны…
Доктор привез ему снотворное, как и обещал. Небольшой пузырек из желтого прозрачного пластика, наполненный продолговатыми белыми капсулами, занял свое место на прикроватном столике. На стикере-этикетке было написано название лекарства и дозировка. Снотворное было хорошим. Данте сразу засыпал и не видел никаких снов.
Так было гораздо легче.
***
— К вам посетитель, доктор.
Майлс оторвался от бумаг и поднял голову. На пороге его кабинета стоял Данте. Нет, не Данте. Просто очень похожий на его пациента молодой мужчина в строгом черном костюме и пальто. Белые волосы аккуратно зачесаны назад, никаких шрамов на лице и шее, да и выглядит немного старше.
— Добрый день, доктор Майлс, — мужчина улыбнулся ему. Доктору показалось, что клыки у него немного длиннее, чем положено.
— Добрый день…
— Спарда, — представился мужчина. — Верджил Спарда. Я хотел бы поговорить с вами об одном из ваших пациентов.
— О…
— Молодой человек по имени Данте.
Майлс вспомнил. Верджил Спарда — куратор Музея Метрополитен, специалист в области оккультизма и демонологии, весьма уважаемый в научных кругах ученый, известный также тем, что получил ученую степень до того, как ему исполнилось тридцать.
Доктор жестом предложил гостю стул.
— Вы, конечно, были на выставке, — начал он. — Знаете, многие хотят поговорить о Данте, встретиться с ним. В самом начале я помогал этим людям, но теперь мой пациент не хочет никого видеть.
Верджил мысленно скрипнул зубами. Что-то в докторе невероятно раздражало его. Тем не менее, полудемон сохранял холодновато-вежливое выражение на лице и терпеливо выслушал эту тираду.
— Вы правы, я здесь из-за картин. Дирекция Музея Метрополитен интересуется, не согласится ли господин Данте оформить экспозицию, посвященную средневековой демонологии. Знаете, представления людей средневековой Европы о мире сверхъестественного. Мне показалось, что его картины прекрасно все это отражают. В крайнем случае, дирекция готова просто купить несколько полотен или сделать заказ.
— Я передам ему ваше предложение.
— Может быть, просто дадите его номер телефона? — вкрадчиво поинтересовался Верджил. — Мне бы не хотелось отвлекать вас от ваших пациентов, доктор.
Майлс убрал бумаги в стол и побарабанил пальцами по столу.
— Скорее всего, Данте не станет разговаривать с вами. Он не любит незнакомых людей, боится их.
— Ваш пациент болен аутизмом? Или же он просто социофоб?
— Данте перенес тяжелую психологическую травму, — доктор взял в руки карандаш. — Настолько тяжелую, что до сих пор не оправился от нее.
— Это заметно по его работам… Но он вполне вменяем, верно?
— Абсолютно вменяем, но… скажем так, неадекватен, — незаметно для себя Майлс сел на любимого конька. — Данте многое пришлось пережить, это оставило заметный отпечаток на его психике. Он замкнут в своем внутреннем мире и не желает покидать его. Когда я только приступил к работе с ним, Данте пребывал в состоянии каталепсии. Вам известен этот термин?
— Да, конечно, — Верджил неосознанно подался вперед. В этот момент он напомнил доктору гремучую змею, приготовившуюся к броску. Может быть, дело было в глазах Спарды, светло-серых, как у Данте, с черными зрачками, холодных, немигающих. Майлс прочистил горло.
— Послушайте, вы точно не журналист?
— Точно. Слово скаута, — Верджил никогда не состоял в этой организации, но фраза действовала на собеседника безотказно, позволяя тому расслабиться. С американцами всегда так, их легко расположить к себе, разговорить, и они верят каждому твоему слову. Поэтому с ними неинтересно.
Доктор рассказал ему о клинике «Эмералд Хиллс», где лечился Данте, рассказал о странной фобии своего пациента, о его «демонах». Верджил внимательно слушал, почти не перебивая.
— Послушайте, доктор, — заговорил он после некоторой паузы. — Я все-таки хотел бы лично переговорить с господином Данте насчет этого предложения.
— Я же сказал вам…
— Я могу сделать это в вашем присутствии, — невозмутимо продолжил Верджил. — Вы будете рядом с вашим пациентом, и все будет в порядке.
Тебе не приходило это в голову, да, врачишка? Я уверен, что ты просто не хочешь отпускать от себя моего Данте. Интересно, почему? Ты что, положил на него глаз? Напрасно, доктор, напрасно…
Телефон ожил неожиданно, его резкая трель заставила Данте уронить кисть. На покрытии осталось рыжее пятно. Его легко будет отмыть.
Телефон звенел, не переставая.
— Алло?
— Данте, это я.
— Алекс…
— Послушай, один человек хочет с тобой встретиться. Это насчет картин. Я приведу его завтра в начале третьего. Не волнуйся. Я буду рядом с тобой, тебя никто не тронет. Это займет немного времени. Данте? Ты меня слышишь?
— Да… конечно. Завтра в начале третьего, — Майлс говорил что-то еще, но Данте нажал сброс и положил трубку обратно на базу.
На сегодня все. Незаконченная картина повернута к стене, кисти промыты и убраны. Данте опустил жалюзи в комнате и, выходя из мастерской, закрыл дверь на ключ. Он всегда так делал, закончив с работой.
Стрелки настенных часов показывали четверть шестого.
Облизывая пересохшие губы, Данте заправил кофеварку и ввел команду. Через несколько минут у него будет большая чашка капуччино, идеальное дополнение к скромному ужину, приготовлением которого он сейчас занимался. Данте не знал, умел ли он готовить в той, прошлой жизни, но сейчас у него неплохо получалось. Алексу, по крайней мере, нравилось. Алекс. Завтра. Придет с каким-то человеком насчет картин. Данте улыбнулся. Его картины пользовались спросом. Его воспоминания пользовались спросом.
На сковородке скворчало растопленное сливочное масло. Данте бросил туда два ломтика белого хлеба, вымоченного в смеси молока и взбитого яйца. Потом, когда хлеб обжарится с обеих сторон, его надо посыпать тертым сыром. Будет вкусно.
I would have sailed away,
If I'd known that nothing would change
Staring out my window sill,
In my wasted prison cell

Часть 2. Алькатрас.
Имя мне Диана. У меня есть отец, есть дядя, а также любящий муж и куча «ребятишек».
Сейчас мы живем как нельзя спокойно и мирно, что нельзя сказать о предыдущем столетии. Да, именно столетии, так как я не совсем человек. Кто я? Хм…я не знаю, решите сами для себя.

Далеко-далеко от столицы есть небольшой городок – Затишье. В одном из местных кафешек сидит девушка с серебряными волосами и даже не пытается скрыть свою принадлежность к миру демонов. Все бы ничего, но ее внимание привлек разговор за соседним столиком. В нем говорилось, что в городок прибыл видный демон, высокого силового уровня и что он кого-то ищет в этом захолустье.
Высокий демон в этих краях? Интересно, где я успела засветиться?
Чуть позже мне (ведь догадались?) удалось расслышать имя демона. Сначала чуть не упала со стула, а потом пришлось лихорадочно соображать, как бы улизнуть, чтобы не привлечь к себе внимания. Впрочем, сделать это не так сложно, ведь не каждый день в подобных местах появляется Хозяин. И, как назло, он появился именно в том кафе, в котором сидела я.
При появлении таких шишек обычно стараются как-то прибраться или устроить праздник, но только не сейчас. Он молча окидывал взглядом кафе и, в конце концов, заметил меня. От расправы, в моральном плане, меня спас какой-то хмырь, назвавший вошедшего стариком. Этот «старик» вскоре показал, что не просто так носит за спиной Ребеллион, но этого времени хватило, чтобы смыться из кафешки и даже заплатить за обед. Теперь нужно смыться из города, но как?
Самое быстрое создание сего мира это… нет, не в пятнышках, а чешуйчатое, зубастое и такое же умное, как я, создание – ящерка-переросток (не вздумайте так сказать в морду), Хранитель, развивающий 100 км/ч от лени и 200 км/ч по максимуму. Вся беда в том, что ящерок в городе не держали… Чтож, для допельгангера, вроде меня, нет особых проблем принять тот или иной вид, но я предпочту свое «коронное» животное – белая почтовая пантера.
Бежать, бежать и еще раз бежать. Инстинкты не подвели меня в спасении но подвели в другом. Не заметно для себя, выбежала на поле, на открытое пространство. Слишком тихо было там. Насекомые не ползали, птички не чирикали, а неподалеку находился город, окруженный высокими стенами.
Город в чистом поле? Это то место, которое любое существо обходит за много миль. Человеческий город Алькатрас! Осторожность в этот раз подвела, и я случайно что-то зацепила и началась цепная реакция. Люди, чтобы обезопасить себя от посягательств существ, установили целую кучу ловушек на своей территории. Мне удавалось уворачиваться от них, но не покидало впечатление, будто кто-то специально вел свою жертву. В конце бешеной скачки от всевозможного вида сетей и решеток мне требовался отдых. Тут-то я и попалась. Из ниоткуда появилась…лазерная сеть! Это же утерянные технологии! Что же за гений живет здесь? Мне выпала честь проверить это, хочу того или нет.
Люди немного расстроились, когда вместо демона или еще кого-то в этом роде увидели «всего лишь кошку». Правда отпускать меня никто не собирался – раз попала в ловушку, значит демон. Нацепили намордник, ошейник и повели….
На главной площади города мне предстояло встретиться с двумя людьми. В какой-то момент от удивления даже остановилась. Толстяк в деловом костюме меня абсолютно не интересовал, а вот стоящий рядом с ним молодой человек …
Высокого роста, его 185 никак не сочетались с моими 165, с пронзительным взглядом видавшего виды. Однако пусть вас не смущает такое скромное описание, потому что этот человек – самый настоящий демон! Взгляд серых глаз отличался какой-то особой злостью, не виданную мной ранее; русые волосы, спадавшие на глаза небольшой челкой, имели характерный для любого демона металлический блеск. Но опасность с его стороны представляло что-то еще, с чем раньше мне не приходилось сталкиваться.
Опасность исходила и от людей, но не такая сильная. Что могут сделать моськи слону? Оказалось, что могут и не мало.
- Что это за зверь, мастер-животновод? – этот толстяк, наверное, никогда не встречался с демоном за пределами города, иначе бы не говорил с таким презрением. Демон лишь слегка сжал кулак.
- Пантера. – А приятный голос у него.
- Я и сам вижу, что пантера! Почему на нее сработали ловушки?
- Потому что это почтовая пантера. – Само спокойствие прямо, но до моего отца ему далеко. А вот человек уже злится
- Снова хочешь в карцере париться из-за своей остроты?
Демон в карцере? Ты в своем уме, толстяк, он же тебя в порошок сотрет!
- Что тебе не понятно? ПОЧТОВАЯ ПАНТЕРА! – видимо наорать на своего «надзирателя» было плохой мыслью - демона скрутило, чуть ли не вдвое! Да кто они такие, что бы обращаться подобным образом с благородными существами?
- Следи за собой, сосунок. Что еще скажешь о кошке?
Сосунок? Не, только не этот красавчик. Интересно, что с ним случилось, что так скрутило?
- Белая почтовая пантера. Вымерший вид животного, который использовался в военные годы в качестве доставщика почты и нянек. В то время Хранители отвоевывали себе свободу, и срочно требовалась замена. Выбор пал на это животное из-за такого же уровня интеллекта. К сожалению, до наших дней дожили единицы. ТАКОЕ объяснение устраивает? – беднягу снова сплющило, но в этот раз не так сильно, тот лишь слегка поморщился.
- Так-то лучше. Забирай зверя.
Повелевающий тон от простого человека? Да что здесь происходит? Хм…мне не стоит пока показывать, что демоница.
Демон потянул за ошейник и повел за собой в какой-то подвал. Когда глаза привыкли к тьме, то мне стало немного не по себе.
Это была довольно просторная комната, где можно было бы спрятать угнанный истребитель! Главной проблемой являлось отсутствие хоть какого-то намека на лампочку или выключатель, но похоже жилец не жаловался. Просторная…была….когда-то. Сейчас полностью завалена всяким мусором. При ближайшем рассмотрении оказалось, что этот «мусор» бесценен. Нет в мире более дорогой вещи, чем меч, сделанный профессиональным кузнецом-демоном, а комната была завалена именно такими работами. Чтож, понятно, зачем людям демон, но зачем демону люди?
В глубине комнаты находилось что-то вроде ширмы и она отгораживала жилую зону от рабочей. Небо и Земля. Был даже какой-то намек на обои. Довольно широкая кровать, скромный столик на две персоны, даже небольшой коврик. На этом коврике мне и пришлось устроиться для ночлега, но мне НЕ НАДО здесь оставаться! Мне надо как можно быстрее уйти из этого города! Однако не все так хорошо. Демон резко обернулся и начал говорить…
- Ты демон? – от вопроса у меня даже челюсть отвисла
Он знает, что я демон? Невозможно!
- Не понимаешь вопроса? Или мне сказать местным властям, что в городе появился еще один демон? Мне это будет выгодно, так как моя свобода от города зависит от количества пойманных существ, в особенности демонов.
Вот это называется – попала! Этот симпатяга работает на людей и еще специально ловит себе подобных! Ну, хоть что-то прояснилось – люди ограничили свободу демона и тот выбивает свое место под солнцем. Но как им удалось это сделать? Чтобы поймать такое мощное существо надо быть таким же существом.
- Я… демоница.
- Демоница? Что же делает демоница в таком месте? Ищет приключения от скуки?
- Я случайно оказалась в этих краях, – как ни странно, но перед ним мне не хотелось показывать свою гордость, вообще ничего не хотелось, только смотреть на него. Смотреть и не уходить.
- Случайно? Поверю, но обязательно было переться в глубь поля? Ты что, никогда не слышала об Алькатрасе? Город-тюрьма для демонов, из которого никто не может сбежать. Впрочем, если надоело жить, то вполне можно здесь перекантоваться до своей кончины.
- Но ты ведь жив. Значит и здесь можно жить демонам.
- Жить? Здесь? Ты, наверное, шутишь. Жизни для созданий здесь жизни нет, только существование. Люди может и слабы, но они умны. Именно их ум держит здесь меня, демона 3.2 уровня.
- Да какой ты демон? Ты позоришь наш род, работая на людей!
- Значит, ты считаешь, что такое благородное, гордое и независимое создание, как демон, не должно работать на таких низших и бесполезных созданий, как люди? Значит ты еще ни разу не встречалась с тем, что называется Жизнь. Не сталкивалась с неизбежностью, с выбором – жить или умереть, сдаться или бороться. Демоница. Ты не демоница, ты просто… папенькина дочка.
А вот это он зря сказал. Никому не позволю называть себя так. И тем более не позволю упоминать своего отца таким тоном.
Обратилась снова в человека и немедля атаковала демона, но не смогла двинуться с места. Ноги как будто прилипли к полу, да что говорю, они в самом деле прилипли к полу! Моя тень вдруг преобразилась в большое, липкое пятно, в котором я медленно утопала.
- Куда ты собралась, борзая? Уж не ударить меня хочешь? Попробуй, если сможешь.
- Кто ты такой?
Что это за … ? Прилипла… Что-то смутно знакомое…
- Я? А я, малышка, Темный демон. И если хочешь еще увидеть дневной свет, то советую тебе вернуться в животный образ, вдруг кто-то зайдет.
Темный спокойно переключился с меня на свое кузничное дело.
Темный. Насколько мне удалось за время странствий узнать – все демоны делятся на два типа. Светлые – самый распространенный тип. Около 95% всех демонов, высших, низших и т.п., абсолютно всех. Они отличаются способностью к так называемому обучению. То есть Светлый может за свою жизнь приобрести сколько угодно способностей и стихий. Однако, оставшиеся 5% не находились между Адом и Поверхностью. Они принадлежали к типу Темных. Можно подумать, что это обделенный тип – способности приобретаются сложно, стихии – почти не приживаются. Но все это с лихвой компенсируется одной единственной способностью – Омут. Про этот сгусток энергии ходят такие слуги, что дрожь берет. Из-за Омута они не могу получить способность – она должна быть сильнее, чем Омут, тоже самое и о стихиях.
Однако пришлось послушать совет демона, люди видели пантеру – пусть думают, что это животное.
Работа в кузнице продолжалась до полуночи – вот адское местечко, эта мастерская. Никакой вентиляции в помещении не предусмотрели, видимо специально, про свет я говорила выше. Люди, наверное, специально изводят демона. Может мне удастся понять причину терпения, тем более, он Темный.
- Эй, демоница, как твое имя? – чуть не подлетела от неожиданного вопроса. Впрочем, не столько от вопроса, сколько от тона, которым он был задан. В нем не было той злости и ненависти, только мягкие, сочувствующие нотки.
- Я не говорю свое имя первому встречному. Имя демона – его святыня.
- Святыня, да? Пусть будет так. Только мне надо знать, кого я собираюсь отсюда выпустить.
- Ты хочешь меня отпустить? После того, что я тебе наговорила?
- Ну, допустим, ты не так много сказала, всего лишь то, что думала. Этого достаточно, чтобы понять.
- Понять что?
- Понять твое происхождение.. я хочу сказать, что ты не похожа на обыкновенную демоницу. Твои манеры и реакция на мои колкости, также стремление к свободе. Такие выводы в состоянии сделать любой здравомыслящий демон, знающий элементарные правила  существования и законы демонического мира. Хотя таких умных мало осталось, демоны вообще перестали уважать законы своих собратьев и беспредельничают даже хуже, чем люди. Когда-то, тысячу и более лет назад, люди, чтобы выжить и получить какую-либо силу,  заключали сделки с демонами и дьяволами. А теперь? Теперь, что бы выжить, нам приходится совершать сделки с людьми. Иногда возникает ощущение, что наш Хозяин забросил свои обязанности.
Не смотря на свое свободолюбие, я всегда уважала законы. Из этого следовало, что Темный только что нарушил один из них. А именно уличил себя в неуважении к Хозяину. Мой отец всегда учил слушаться старших по уровню, званию и должностью. А Хозяин куда выше, чем я.
- Следи за языком, демон. Ты право не имеешь говорить таким тоном о Хозяине.
- А что ты так завелась? Хм, это странная реакция. Впрочем, мне хватит на сегодня пищи для размышления. Лучше скажи, ты голодна?
- … Нет, я не хочу есть.
- Как угодно, мне же больше достанется.
На первый взгляд казалось, что Темный обиделся. Однако мои опасения не оправдались. Демон спал на удивление спокойно. Возможно потому, что он не один в городе нечистый. Было в нем что-то такое, что заставляло меня оставаться в этом недостойном городишке.
Ночь позволила более детально рассмотреть внутреннее помещение. Внимание привлек небольшой амулет. На первый взгляд амулет был обычным, если бы не одно «но». Амулет был копией того, который носит один из Хозяев, Данте.
Что это? Копия? Не может быть. Невозможно. Неужели этот демон преемник Хозяина? Тогда почему он еще здесь?
- Тебя не учили, что копаться в чужих вещах нехорошо? – голос Темного прозвучал с соответствующей злостью
- Ты… ты… ты преемник?
- Допустим так. Что дальше? Тебя что-то удивляет? Я, кажется, совсем недавно рассказал ситуацию. А теперь или отправляешься спать на коврик или на городскую площадь в качестве демоницы и тебе никто не поможет.
К сожалению, или к счастью, моя гордость заставила замолчать и, с поднятой головой и кошачьей грацией, пошла на коврик.
Утро началось просто «прекрасно». В комнату вошел какой-то охранник, широко распахнув дверь, а значит распахнув дверь. Может пантера и крупная кошка, но в данном случае ее тоже подвинули, прищемив хвост. Ну, звонкий кошачий вопль знают все. Он и прозвучал в комнате.
Вошедший человек не обратил особого внимания на орущую кошку, а сразу направился к демону. Вдруг человек заметил амулет…
- А это что такое?
- Это не твое дело, человек. То, что находится в этой комнате, принадлежит мне и только мне, если только это не заказ мэра. Так что закрой свой неуемный аппетит на замок или я сам это сделаю, ибо я имею право на самооборону. – Спокойный и рассудительный голос Темного гремел в комнате, а человек нервно поежился. Еще часть разговора прошла неслышно для меня – все-таки подслушивать и пытаться вытащить свой хвост из щели дело не совсем удобное.
***
Как я тогда поняла, демон изготавливал оружие для людей, потому что такие вещи как пистолеты и т.п. – также относились к утерянным технологиям. Странно? Не совсем.  То, что потеряли люди, нашли мы. Я уж молчу про парные пистолеты 45-ого калибра…
Алькатрас представлялся непобедимой крепостью, но в крепости тоже есть слабо место. Только тот, кто ее строил, может это место знать. В данном случае речь идет о Темном демоне. А вообще, скажу так: любовь зла – полюбишь и Темного…

Побег.
Такая жизнь длилась около двух недель и уже порядком надоела. Я вам кто, что бы сидеть взаперти? Однако за это время удалось выяснить, что здесь держит Темного. Этот малый просто гений в области забытых технологий человечества. Сделать какую-нибудь электронную штучку с дистанционным управлением? На раз плюнуть. Правда такая штучка его и погубила. Случайность занесла Темного на территорию Алькатраса во время облавы. Люди не так беспомощны, как кажется, раз смогли задержать его. При обыске был обнаружен браслет, созданный на основе забытого…
- Может скажешь таки свое имя? А то за прошедшее время язык болит от «кис-кис».
- Пожалуй скажу, но ты расскажешь, почему до сих пор здесь.
- Хм… немного глупая история. Скажем так, я стал жертвой своих «игрушек». Вот эта вещь, - протянул вперед руку. Около запястья был широкий металлический браслет. Он сидел так плотно, что не было возможности даже повернуть железку. – Так вот, она устроена так, что бьет током своего носителя при нажатии на пульт управления. Сила тока настолько велика, что может убить демона второго уровня и сильно покалечить демона третьего уровня. Такой пульт находится у мэра города, а значит я ему полностью подчиняюсь.
- А снять?
-Ты думаешь, что я такой дурак, который не додумался до этого раньше? Его нельзя снять. Посмотри сама.
Действительно, браслет был единым, даже острое демоническое зрение не могло уловить место стыка.
- Как же так? Раз одел, значит должен снять!
- Твое имя, демоница. Я тебе рассказал, теперь твоя очередь языком шевелить.
Мда, единственное, что меня не устраивает в жизни демона – это слово демона. Пообещал – выполнил, иначе – смерть, зачастую от того, кому обещал. Такие правила позволяют соблюдать порядок между существами и подчеркивают не безызвестную Сделку с Дьяволом.
- Диана мое имя, доволен?
- Хм, где я мог его слышать, а? Кажется, вспомнил! Уже не великая Диана Лесли Найт передо мной стоит?
- Можно было и без издевки. Если ты обо мне слышал, то я о тебе – нет.
- Прошу прощения, что не представился. Фракс Итан Лэд. Но слышать обо мне ты не могла. Я всю свою яркую молодость провел здесь.
- Сколько же тебе лет?
- Ты забыла, что возраст для нас вечно на 27 внешне? Мне 40, и 22 года из них я просидел здесь. Между прочим, хочется на волю.
- Так в чем же дело? Разрезал браслет и свободен.
- Да не могу я это сделать! Как мне объяснить, что для этого надо вырезать эту железку?
- Выре..зать?
Вот это номер! По какому же принципу сделана эта «игрушка», что ее надо вместе с кожей снимать?
Демон как-то сразу погрустнел.
Нашу беседу прервали настолько бесцеремонно, насколько были способны. Просто-напросто растворили дверь со всем грохотом, какой был возможен. Люди, низшие создания, возомнившие себе невесть что. Им надо устроить небольшую войну, чтобы не забывали, кто такие демоны, хотя, с другой стороны, жители столицы ведут себя иначе. Они дружелюбны к демонам и даже заключают браки.
Вскоре, Итан ушел вместе человеком, и мне представилась возможность более тщательно рассмотреть амулет. Сомнений быть не может, это точная копия. Видимо Темный не врал и действительно является преемником Хозяина, но почему Хозяин не вытащит его отсюда? Слишком много вопросов.
Когда Итан вернулся, он был не в духе.
- Диана, нам надо бежать отсюда. Иначе они убьют обоих.
Вот это новость! Ладно, я понимаю меня – как никак чужое существо, но его за что? За сокрытие? Бред, полнейший бред. От удивления я даже снова стала человеком.
- Для этого мне понадобится твоя помощь. – Итан.
- Что мне делать? Стать демоном и разнести все вокруг?
- Нет. Когда ты прошла через ворота, то потеряла почти все свои навыки, кроме возможности превращения. Раньше такого барьера не было – его поставил я. Поэтому мои силы полные, только их кое-что сдерживает. И это кое-что – браслет. Чтобы освободить спящую силу мне надо снять его.
- А что ты хочешь от меня? – Темный, не спеша, взял один из многочисленных клинков.
- Я хочу, чтобы ты воспользовалась этим. Дальше объяснять?
Все просто, он хотел, чтобы я отрубила ему кисть. Понимание подобного немного ошеломило.
- Чего ты ждешь? Пока по наши души придут? Режь быстрей и мы свободны. Хотя можешь отгрызть, если так удобнее.
Удобнее не было, поэтому пришлось смириться с тем, что предложили. Ворвавшиеся в мастерскую люди были поражены открывшимся зрелищем. Впрочем, это не единственная причина, по которой никто не уцелел. Руку Темному я отрубила и позаботилась о своей безопасности, отойдя в сторонку. Через несколько секунд Итан открыл глаза. Вместо нежно серого оттенка взору предстала иссиня-черная пустота. В таком состоянии даже легкая улыбочка напоминает хищный оскал.
Дверь в мастерскую захлопнулась, повинуясь воле демона, и люди оказались в ловушке. Кажется, только сейчас они поняли, что конец близок. Вперед метнулась Тень, и из нее сформировался еще один демон, но он не был похож на Итана…
- Кушать подано, Собиратель.
Видимо имя Тени. Тот с дьявольским наслаждением начал свое черное дело. Даже мне, снискавшей дурную славу убийцы и садистки, стало не по себе. Открытый Омут медленно поглощал свежую добычу. Конечно, никто не отдастся добровольно, но сопротивление приносило только еще больше удовольствия, как Тени, так и Темному. Итан, чтобы не оставлять следов крови, давно перевязал руку чем-то, но и еще отправил свою кисть на лакомство Омута. Вот это заметание следов! Где-то через полчаса все было кончено.
- Это было так кстати. – Итан.
- Ты в порядке? Выглядишь слишком расслабленным. – Его внешний вид не внушал доверия.
- Я не расслабленный. Я сытый и довольный. Мы идем?
- Идем, но как мне использовать свои силы? Ты же говорил, что тут стоит барьер.
- Говорил. И еще, познакомься с Собирателем. Возможно, тебе покажется странным, что моя Тень и я отличаемся внешне. Это немного нудная история и она не имеет никакого отношения к тому, что есть сейчас. Просто знай, что скоро ты сможешь воспользоваться своими силами. А теперь нам только один путь – на городскую площадь. Нас там уже ждут, правда, в качестве жертв, а не охотников.
Да уж, на городской площади нас ждала целая делегация, правда вместо цветов у нее были мечи. Мда, это может стать проблемой, но Темный только улыбнулся и призвал свой, Теневой меч. Я еще думала, будто Ребеллион большой и единственный, а оказалось -  нет. Мои сомнения в словах о преемничестве окончательно развеяла атака демона. Замах и от меча по земле прошлась волна, которая не задела никого, но уничтожила какое-то здание. Я тут же почувствовала прилив сил. Значит, был уничтожен барьер. Тут уж мои глаза засветились от жажды мести за заточение. В руке появился мой призванный меч, который непроизвольно засветился алым пламенем. Дело в том, что мои стихия и элемент совпадают – то есть я полностью подчиняю себе огонь. Хватило только одного взмаха, чтобы тоже послать волну, только огненную и разнести в щепки полплощади. Демоны в гневе – самое страшное оружие. Вскоре городская площадь напоминала руины. Те, кто был поумнее,  давно попрятались, даже военные. Главные ворота города были разрушены, и не скоро им суждено будет восстановиться. Мы вышли оттуда победителями, но не свободными. За такой погром на Поверхности нам придется отвечать перед вышестоящими. Хуже будет, если перед Хозяевами, хотя в этом сомневаюсь.
Прогулка по полю проходила в тишине, а как известно, тишина – плохой признак. Однако тишина была нарушена появлением черта. А что вы удивляетесь?  Обычный черт – две руки, два рога, два копытца, хвостик. Они используются как вестники в Аду. Аду????
- Попались? – рогатый. – Вас на отчет к себе зовет начальство.
- Начальство? Высокое или так себе? – Итан.
- Еще как высокое. Вас хочет видеть с подробным отчетом о произошедшем в Алькатрасе сам Хозяин.
Мда, хуже быть не может. А может…?
- А какой именно Хозяин? Наших правителей все-таки двое. – Диана.
- Ну, Диана, зачем глупые вопросы? Полный отчет требует только Старший Хозяин.
- П….ц. –Такой приговор вынесли я и Итан одновременно.

Так как все хотят отзывов, а никто не хочет, а я не особо умею критиковать произведения, просто скажу, что понравилось. Не так чтобы гениальное произведение, но читать можно.

DaNNte, за коммент спасибо, на гениальность и не претендую.=)

Может я конечно тормозучка, но что именно напрягло-то?

Тогда напишите мне эротическую сценку, а я посмотрю.

Покорно прошу простить, ниче не поняла, но видимо такая я уж, не переделаешь. За отзыв все равно спасибо.

За плюсик спасибо конечно, но "эротику" на заказ не пишу из чистых принципов. Только романтику.То, что было мною написано по-моему на эро никак не тянет. И надо знать сюжет для сценки, разумеется.

Не продается вдохновенье....А может быть и продается уже.=)))

Отредактировано D`sSV (2008-09-22 17:14:50)

С Пушкиным я знакома=)

Я подумаю=)

Ну-ну, однако ты не представляешь, какое вдохновение находит

(15 лет назад, летний вечер)

- Вергилий, Данте, с днём рождения...
- Я хочу шоколад!
- Нет, я хочу шоколад!
*счастливый смех*

(14 лет назад, зимняя ночь)

- Мам, мам, я сделал снеговика! Папа, посмотри!
- Вергилий, что это? По твоему снеговик? Ха, больше похоже на большеголового мутанта! - засмеялся Данте, "- Нужно ему помочь, чтоб не мучился." И, схватив с земли огромную ветку, снёс ему пол головы.
Несколько секунд Вергилий смотрел на смеющегося брата, затем на летающие в воздухе снежинки от своих получасовых трудов.
- Мамааа, Данте сломал моего снеговика, он испортил его! - Вергилий побежал к дому, чувствуя что не прочь был бы совершить такой же акт с головой Данте.
Впервые он ощутил как гнев меняет его изнутри, как будто что-то пытается вырваться наружу... Ощущение было пугающим, но тем не менее весьма приятным...

(12 лет назад, осенний вечер)

Братья сидят за столом, время ужина, а отец так и не вернулся. Он часто задерживался в последнее время, но сегодня опаздывал особенно. За окном уже смеркалось, Ева подала на стол.
Вергилий не любил называть её матерью, почему-то теперь это казалось ему постыдным, противоестественным. Намного больше ему нравилось проводить время с отцом.
Он был загадочным человеком. Человеком... Странное чувство, но это слово не давало ему покоя. Будто это не относилось ни к нему, ни к отцу, ни к брату...
Странная мысль, а она как заноза в мозгу. Он пытался поговорить об этом с Данте, в конце концов, он был ему самым близким существом в этом мире, но он не понял его...
Они вообще стали мало понимать друг друга в последнее время. Начали всё сильнее отдаляться и ссориться по мелочам. Хотя жили эти 7 лет душа в душу.
Мать пыталась помирить их, а отец только хмурился и качал головой. Мысли старшего брата снова обратились к Спарде.
Вергилий ощущал в нём неизъяснимую мощь и подсознательно старался быть на него похожим. Даже стал зачёсывать волосы назад, над чем Данте изрядно успел поизмываться.
Но его это не заботило. Данте смеялся над всем, раньше Вергилию это нравилось в брате. Но ему пора уже было бы повзрослеть. Он был слишком легкомысленным и через чур эмоциональным.
Возможно именно в этом была причина их распрей, они расходились характерами, и, по мнению Вергилия, Данте менялся не в лучшую сторону, а если быть точным, не менялся вообще.
Но сейчас они спокойно сидели, ужинали  и ждали возвращения отца...
Наконец дверь открылась, и в дом, впустив несколько пожелтевших осенних листьев, вошёл Спарда. Он выглядел очень утомлённым, а в руках у него было два длинных свёртка.

- Очень вовремя, пап, самое время мыть посуду! - воскликнул Данте. Вергилий лишь холодно покосился на него, как же достали его идиотские шуточки...
Спарда печально улыбнулся и сказал, что приготовил им сегодня нечто особенное...

Ямато! Он получил его. Идеальный, лёгкий, изящный клинок, настоящее холодное оружие. Вергилий всё никак не мог на него налюбоваться. Спарда дал его ему, старшему сыну,
а младший удостоился каким-то заточенным куском рельсы. Вергилий аккуратно провёл рукой по лезвию. Она смертоносна, просто безупречна...
Сознание собственной силы вскружило молодому полукровке голову, заставив забыть обо всём остальном. Вот в чём должна быть истинная цель любого бойца, обретение большей силы...
Так же отец подарил ему пистолет под названием "Слоновья Кость", но Вергилий не оценил подарок. Стрелять по противнику издалека это какое то малодушие. Такое оружие недостойно  настоящего воина.
Впоследствии Вергилий отдал его Данте, которому отец подарил второй пистолет "Чёрное дерево".

Данте же немного помахал своим подарком и чуть не разрубил стол пополам. Тогда Спарда собрал их и сказал что принёс эти мечи не просто как игрушки, что когда-нибудь они могут им понадобиться.
Он упомянул так же, что нельзя использовать свои силы в ненужном направлении, а лишь для общей благой цели.
- У вас моя кровь. Но что более важно... Душа.

Братья недоумённо смотрели на своего отца, неужели он что-то знает про них, чего-то недоговаривает? Впрочем, они давно уже заметили в себе странные особенности.
Их глаза видели дальше, уши слышали лучше, а любые раны затягивались прямо на глазах. Данте не искал этому объяснений, он просто использовал  их везде, где только мог.
Вергилий же постоянно пытался дать себе ответ, что с ним творится, кто он... Если понять сущность происходивших с ним вещей, возможно, их можно будет приумножить, получить больше силы...
Отец что-то знал об этом, знала и мать, но они упорно молчали, они что-то скрывали...

(11 лет назад, осеннее утро)

Они убили её! Их мать мертва, город в огне, люди бегают по улицам, преследуемые... Демонами. Всё происходило как во сне, ощущение нереальности заставляло их стоять как вкопанных,
и лишь инстинкт самосохранения вынудил братьев понять что это не иллюзия, всё происходило на самом деле. Вокруг всё взрывалось, демонические твари рубили всех налево и направо,
несколько вломились в дом. Братьям потребовалась секунда, чтобы понять о чём говорил отец, зачем он принёс им эти "подарки"... Их союзу понадобилось меньше 2 минут, чтобы вкатать демонов в пол.
Но ярость Данте была неутолима, он выбежал на улицу и там продолжил расправу с убийцами матери. Вергилий же получил ранение, рана доставляла ему физическую боль, потеря душевную.
Ощущение же собственной силы заполняло всё его тело, он больше не мой сдерживать в себе свою сущность. Пронзительный крик заполнил собой пустую комнату, и там не осталось человека.
Вместо него стоял молодой демон, опасный и неуязвимый. Но спустя мгновение всё кончилось. Вергилий принял человеческий облик, энергии не осталось, раны тоже.
Он стоял и тяжело дышал, осознавая происшедшее. Вот кем был его отец, вот кто эти твари, убившую его мать, вот кем является он. И брат... Данте давно не было ни слышно, ни видно.
Испытывал ли он тоже самое, что и он? Наверное... Но он не сможет понять что рвётся у него изнутри, ему недостаточно для этого осознания своего сущности, недостаточно силы.
Сила... Ему нужно больше силы...

Данте вернулся спустя пару часов. Он был пропитан кровью. И непонятно было чья это кровь, его, или врагов... Он стал сильнее, намного сильнее. Но он всё же остался человеком, пока ещё просто человек.
Сознание собственного превосходства льстило Вергилию, он знал то, чего брат не знал, или только догадывался. Тем не менее это было его младший брат, и он заботился о нём, как о родне.
- Ты в порядке?
- Да. Как твоя рана, Вергилий?
- Порядок. - После чего он встал и направился наверх.
- Ты не останешься? Вёрдж, ты нужен мне!
- Я должен побыть один.

Данте склонился над телом матери.

(11 лет назад, осенний день)

Вернулся Спарда. Он ничего не говорил, когда увидел Еву, когда увидел разгромленный дом, будто знал заранее, что всё будет именно так.
Позвав братьев, он сказал что должен уйти, иначе всё может повториться снова. Должен оставить их. Не отвечая ни на какие вопросы, снял с шеи амулет и, разделив на две части, отдал каждому по половине.
- Пап, что происходит?! Ответь, кто эти существа?
- Это демоны, Данте. И из-за их присутствия здесь мне придётся оставить вас, держитесь друг друга. Вы сильны, намного сильнее чем думаете, а вместе и вовсе непобедимы.

Данте растерянно повертел в руках амулет...

(10 лет назад, зимний вечер)

Они уже год живут вместе, живут одни. Два ребёнка, в один трагический вечер потерявших своих родителей. Сначала беда сплотила их, но со временем вернулись старые распри,
теперь уже появилась и новая причина для ссоры...
- Они убили нашу мать, как ты можешь бездействовать?!
- Её уже не вернуть, Данте. Охотясь на них, ты тратишь время впустую.
- Я не понимаю тебя, Верг. Они ведь убивают людей! Наших сородичей! Разве не наша обязанность защищать их, мы долж...
- Сородичей?! Мы демоны, Данте. Такие же как наш отец, люди нам не родня.
- Демоны убили мою мать!  Я не являюсь одним из них, и никогда не буду!
- Отец говор...
- Я не желаю больше слышать об отце! Он был таким же как они, он лгал нам всё это время! И если ты считаешь иначе, то нам придётся расстаться. Я не смогу жить с напоминанием о нём. Ты со мной, Верг?
- Мои искренние извинения, брат. Я хочу узнать о нём как можно больше, узнать о его силе...

Взяв со стены Мятежник и два пистолета, Данте ушёл из этого места, являющегося живым напоминанием о его великой потере. Потери матери. И брата...
- Глупо, Данте, глупо...

(1 год назад, весенний день)

За окном щебетали птицы, лучи ласкового весеннего солнца проникали сквозь высокие окна и освещали беловолосого статного юношу, в одиночестве сидевшего в библиотеке и читающего очередной том.
Восемнадцатилетний Вергилий Спарда почти всё своё свободное время проводил в этих залах, изучая книгу за книгой, он искал ответ, искал ключ, который позволил бы ему раскрыть последний секрет отца.
Он уже всё узнал о нём, узнал о том, что он был Легендарным Чёрным Рыцарем, вставшем 2000 лет назад на защиту человеческой расы.
Узнал где он запер большую часть своей силы и что сокрыл под этим городом. Ему не хватало одной маленькой детали, и эта деталь бесполезно болталась на шее его младшего брата...
Он видел его сегодня. Они встретились впервые за долгие месяцы. Данте шёл по улице в красном плаще, с мечом за спиной и с двумя пистолетами на поясе, лучший охотник на демонов...
Наверняка отправился на очередное задание отправить в преисподнюю десяток-другой младших демонов. Какой глупец... Зачем уничтожать их, когда можно подчинить и использовать в своих целях...
Он до сих пор носит амулет отца. Но даже не догадывается о его истинном предназначении... Скоро ему всё станет ясно, осталось узнать совсем немного...

(Год DMC 3, летний вечер)

Загадок больше нет. Всё проблемы решены, осталась только одна... Данте... Без его участия эту вечеринку не устроить, нужно выслать ему приглашение.
Из темноты вышел человек...
- Так ты ищешь книгу древних легенд? Сказание о демоне-воине Спарде?
- Нет, я не это ищу. Оставь меня...
- Ну а что ты тогда ищешь? Демона, который зачал в смертной женщине двух близнецов? Это ведь сказка, не так ли...
Ему хватит секунды, чтобы голова незнакомца простилась с телом, но он только сделал предупреждение... - Оставь меня. В третий раз я повторять не буду...
- Людям свойственно бояться зла, однако... Зло может соблазнить человека.
- Куда ты клонишь?
- Расскажи мне... Историю Спарды...

(Год DMC 3, летний день)

Наконец-то они стоят перед ней. Башня, в которой Спарда заточил свою силу. Аркхам намного ускорил процесс разгадки её секретов. Вергилий узнал о нём больше.
Несколько лет назад он принёс в жертву любящую жену, чтобы обрести силы демона. Оказывается не все люди такие уж дураки... Его сила не полная, но, тем не менее, он может быть полезен...

- Я уже описал способ активации. Для тебя это должно быть просто... Я пойду к нему. Кажется, я знаю где находится то, что мы ищем. Ты должен быстро справляться с любыми препятствиями.

Неужели препятствия эти стражники башни? Смешно... Они ему не соперники. Его владение Ямато совершенно, демоническая кровь даёт неисчерпаемые силы, это не заняло много времени...
Убрав спадающие на лицо волосы, Вергилий поднялся к самому входу Темен-Ни-Гру. Замерев на секунду перед самым входом, он представил себе свой дальнейший путь.
Он столько лет шёл к этому. Здесь он обретёт всё, или всё потеряет...

- It begins...