Примечание - хрюкс - это хорхукс, то бишь крестраж.
Теперь от Констанс:Человек – существо слабое. Управлять им легко, важно лишь знать, на какие нажимаешь слабые места и болевые точки. После 4, 5 и 6 книги, в общем, было ясно, что от Роулинг ничего хорошего – в смысле, талантливого и качественного – ждать не приходится. Пятая книга заставила меня недоумевать, кто вообще может купить подобную муть и наслаждаться ею. Шестая книга разозлила: до каких пор я буду вестись на это ******! И вот она я – сижу и читаю № 7, глупая жертва издательского пиара, подогревшего мое проклятое бабское любопытство.
читать дальше
Я уверена, что все эти истерики, которые подорвали психику русского фэндома, очень скоро пройдут. Пройдут, и все примутся обсуждать сюжет уже без слезного надрыва, и все примут как свершившийся факт то, что Ро прикончила в книге больше 60 героев, любимых многими. Примут и то, что будет и восьмая книга, и девятая, хотя, ИМХО, это будет выглядеть несколько… хм. Но таков закон издательской франшизы, основанный на психологии потребления масскульта: слезть с сериальной иглы не легче, чем с героина. Самый легкий путь – сменить одну наркоту на другую, потому меня и пугают заявления, вроде, "поищу-ка я себе другой фэндом". Суть все равно останется прежней.
Впрочем, трезвого анализа предмета собственных предпочтений и эмоций от фэнов ждать не приходится, поэтому я не верю в то, что сообщество любителей историй Ро полностью рассосется, возмущенное накручиванием пиара вокруг – скажем уж прямо! – уже совсем малоталантливых текстов. В шапках фиков ближайшие полгода станут писать – "герои принадлежали Дж.К.Роулинг, но теперь я их ей не отдам, потому что она их не заслуживает". Но фэндом сохранится, и, как всегда, в нем будут заседать те, кто слезть с иглы так и не смог. А потом его накормят №8, 9 и 10 – уверена, что они будут, дайте срок! Фэны – источник денег, и о поддержании интереса в фэндоме издательство позаботится. Построим парк развлечений. Выпустим еще пару фильмов. Наштампуем комиксы и мультики. Модель известна.
Но есть кое-что еще. Фэндом держится на одном – на любви к тому, что его породило. Но не любовь фэндома определяет качественность вещи, над которой устраиваются пляски с визгом и бубном. Хорошая книга – это не обязательно обожаемая книга. Да и ту самую любовь, о которой Ро так многословно и поучительно распространялась на страницах своей серии, она, как мне кажется, частично профукала. Потому что книга, которую мы только что прочитали, - уже не литература. И даже не часть номер 7 истории о ГП. "Это золотое дерьмо, маэстро!"(с) А дерьмо таки остается дерьмом, как бы его не окрашивай в золото. И время, как вода, скоро унесет прочь все, что не тонет. Литература сохраняет Писателей, а не авторов.
Почему эта книга так слаба? Давайте разберемся по порядку.
Композиция и сюжет.
Равномерным распределением насыщенности действия в тексте Роулинг никогда не страдала, увы. Так и здесь: все висяки №5 и 6 отдыхают по сравнению с тем, что мы видим в №7. Начало вполне привычно для серии Ро, постепенный накал вроде бы внушает надежды, но, начиная с 8 главы о свадьбе, действие принимается криво спотыкаться о нарочито понатыканные колышки сюжета. Опять много рассуждений и Гарричкиных рефлексий, много закадровых текстов в тексте, длинных монологов и бессмысленной тягомотины в угоду вкусненьким магическим подробностям.
Единственная более-менее приличная глава в первой половине книги – десятая, "История Кричера". Но и она, ИМХО, содержит в себе тот самый надрывный посыл, к которым так тяготеет Роулинг, - ту самую кнопочку читательских чувств, нажав на которую автор заставит нас лить слезы даже на самой пошлой мелодрамой. И таких кнопочек с надписью "Рыдательный момент" и "Плакать – здесь!" в книге даже слишком много. Причем, к концу романа их количество в тексте уже напоминает минное поле – на какую-то из мин читатель, обожающий определенный персонаж, да наступит, взорвав и свои нервы и любимого героя. Слезоточивость же финала превосходит всякие границы, и без того трещащие по швам от обилия примитивной философии, от которой отдает деффачковым мировосприятием. Насчет эпилога вообще помолчу. Засахаренная сопля, свисающая с окровавленного трупа, ИМХО.
Частично исчезла и привычная структура, которой Роулинг придерживалась на протяжении предыдущих шести томов. Это произошло из-за сюжета, естественным образом дошедшего до того, что Роулинг явно долго не хотелось писать – не зря она с этим так тянула! - и того, что она, увы, описывать совсем не умеет. В седьмой книге наконец-таки разразилась война. Гарри Поттер и его приятели, конечно, не могли оставаться в Хогвартсе в таких условиях и бОльшая часть книги, теоретически, должна была быть посвящена описанию того, как Орден Феникса формирует политическую оппозицию, а затем организовывает партизанское движение – это было бы понятно. Но ничего подобного не произошло. Каждая глава в 7 книге – это всего лишь картинка маленького приключения на фоне некоторых типичных социальных изменений военного времени. Системы в ее мире по-прежнему нет, и мы не знаем, что именно делает Вольдеморт, какова суть зависимой от него политики Министерства Магии и структура подвластных ему ведомств?
Даже Комитет Регистрации Маглорожденных – это только вершина айсберга, небольшая частность, которая лишь призвана вызвать эмоции у читателя и дать Гарри возможность получить очередной хрюкс, но не рассказать о том, что происходит в действительности. Для этого во всех книгах у Ро существует бегущая строка по имени Гермиона: куда легче вложить свои мысли в уста одного из героев, чем нарисовать такую ситуацию, из которой читатель сам сделает выводы. Согласна, Роулинг умеет рассыпать блестяще нафантазированные детали, если надо – может углубиться в социальную сферу, но ей не дано пусть и на уровне заявленного издательством детского чтения, построить широкую и убедительную картину измененного войной магического мира. Магическое "Радио Свобода", маглорожденные в бегах по всей стране, Вольдемортовы "ловцы грязнокровок" и мелкие стычки – и это все? Сомнительно, что Вольдеморт мог бы управлять целой страной при помощи страха, учитывая количественное превосходство сопротивленцев – пересчитайте поименно всех Жрунов Смерти, если сомневаетесь, а потом пересчитайте их противников. Получите приблизительно один к десяти. Если таковы ее реальные представления о войне, то они, мягко говоря, примитивны. Но, с другой стороны, если она полагает, что для подростков все эти подробности лишние и приключения на первом месте, зачем в книге навалено столько трупов, и витает запашок дешевого ужастика?
Дело, ИМХО, в том, что логика реального мира в книге оказывается подчинена сказочному сюжету квеста – поиску хрюксов и Причиндалов Смерти. В этом нестыковка. Возможно ли совмещать войну и игру? Нет. А Ро продолжает в войну играть, и в ее несерьезных понарошково-сказочных баталиях бессмысленно гибнут герои. Честно скажу, ангсты я люблю Но ангст не может не быть совмещен с реализмом, иначе грош ему цена! В моем понимании существует лишь один альтернативный вариант – мифологизация произведения в таких масштабах, что оно становится ближе к средневековой героической саге или эпической песне, чем к жанру детского приключенческого романа. Пример понятен – Толкиен, конечно. Но Роулинг не ставила перед собой такую задачу, хотя из Толкиена утащила все, что можно, а мифологические элементы и архетипы переработала по принципу "из быка – в бульонные кубики".
Для того чтобы ангсты были качественной литературой, герою произведения мало красиво умереть. Его смерть должна быть определенным образом осмыслена читателем, и только автор должен подвести читателя к нужному восприятию, даже если герой - невинная жертва войны или призывник, застреленный в первом же бою. Если по замыслу автора, это книга была бы о войне, то неужели трудно было изучить хоть немного специальной литературы, елки, да хотя бы романов о первой-второй мировой побольше почитать! Но если же это сказочный квест, то нагнетаемый автором мрак бессмыслен.
Пойдем дальше.
Итак, квест. Объясните мне, зачем отягощать текст поиском сразу двух разных коллекций артефактов? Или мы опять имеем структуру компьютерной стратегии – найди одно, чтобы с его помощью отыскать другое? Добудь меч, чтобы им расколошматить медальон? Зачем так сложно? И объясните, почему одни упоминаемые в книге артефакты словно бы дублируют другие? В первой книге уже было сосредоточено внимание на поисках философского камня, который, как известно, имеет те же свойства, что и Камень Воскрешения. Так какого черта умножать сущности? О Бритве Оккама Роулинг явно не имеет ни малейшего представления. Масса артефактов, которые понадобились Ро для предыдущих книг, здесь просто забыты – Зеркало Еиналеж, Феликсовое зелье и дры. Еще бы – в книге №7 есть и свои цацки, и их так много, что логично увязывать предыдущие с новым сюжетом авторше уже неинтересно.
Далее. Идиотическая история с палками, доведенная, ИМХО, до полного маразма. Елки, вы не запутались в тех наслоениях фактов, которыми Роулинг напихивает сюжет о них? В этой книге палки прячут, теряют, ломают, ищут, находят, меняются ими, рассказывают о них сказки и убивают ими людей. Не проще было бы назвать книгу "Гарри Поттер и его палка"? Эта странная, почти фрейдистская зацикленность на палках... мадам автору точно не помешал бы хороший мозговед. А хитросплетения сюжета о смене палками своих хозяев – это вообще апофигей идиотизма. Палка была у Грегоровича/Гриндельвальда/Дамблдора, нет, она перешла к Снейпу, нет, она выбрала Драко Малфоя, нет, ее владельцем стал Вольдеморт, нет, теперь она у Гарри Поттера… Может, в этом есть какая-то недоступная мне логика, но объясните, почему Палка-Убивалка на определенном этапе своей нелегкой биографии выбрала Драко? Труса, который не смог никого прикончить? Только лишь из-за того, что он ее формально отобрал у Дамблдора? Я не знаток психологии палок, но это кажется мне абсурдом, притянутым к сюжету за уши. Можно привязать композицию к сюжету, но сюжет к композиции, идти от формы к содержанию… Не, ребята, это тупо и мелко, все равно что написать сперва название стихотворения, а потом придумывать, о чем оно будет.
Итак, задуманный сюжет и сюжетная атмосфера, ИМХО, - полный провал.Роулинг в этой книге радостно пустилась во все тяжкие, описывая характеры героев. Еще бы! Гарри и его подельники уже, считай, взрослые – семнадцать лет. Больше не нужно пытаться с мылом влезать в шкуру и мозги мальчика-подростка, чтобы мотивировать его действия. И поэтому совершено ясно, почему в данном случае Гарри Поттер уже выступает не как самостоятельный персонаж, а как авторский рупор. Показательно, что хоть какой-то психологизм в характере Гарри появляется лишь в самом конце романа, но именно эти сцены кажутся совершенно убитыми пафосом. Роулинг не умеет, ИМХО, выписывать эти моменты, они у нее выходят похожими на лозунги, напечатанные на дешевой газетной бумаге.
В этой книге меня абсолютно убила Гермиона. Это уже не просто Мэри-Сью, это Мэри-Сью мегамасштабов. Все-то она может, все умеет – и трусишки Рону постирать, и свернуть переносной военный лагерь с запасом продуктов на месяц и запасными подштанниками в аптечку первой помощи, и всех врагов уложить штабелями... Непонятно, почему это не она, а Гарри тогда вынужден мочить Вольдеморта? Хотя да, при таком запасе магической мощи у Гермионы на все дела ушла бы максимум одна книга, а действо следовало растянуть на подольше… Кстати, вы не в курсе? Она еще и красавицей стала! Объясните мне, други, как при таких мозгах подобная суперженщина могла выбрать в спутники жизни Рона Уизли, символ "мужЫка", рыгающего за ужином и стучащего кружкой с воплем: "Женщина, тащи еще пива!" Он у нас такой храбрый и верный? Но дурак. Этого не отнимешь. Их отношения Ро постоянно пытается расписать аки сусальный стаканчик, но слабость этой любовной линии провисает так же очевидно, как и в других ситуациях, когда Дж.К. берется за изображение нежных чувств-с. Не верю.
Хуже другое. Мне, если честно, сильно коробит, когда во френдленте начинают оправдывать самый зверский поступок Гермионы – изменение ею памяти собственных родителей и отправление их… в Австралию! Якобы, она принимает это нелегкое для нее решение для их же блага, разумеется. Простите, это чушь. В этой ситуации Гермиона начинает действовать как добрый дедушка Дамблдор, верша судьбы других – родных! – людей, даже не дав им права выбора, будто они бессловесный скот – магглы, что с них взять. Это, простите, просто гнусно. То же самое пресловутое greater good и право сильного. Представьте, что ваш близкий человек отправляет вас за тридевять земель, быть может, навсегда, даже не поинтересовавшись, хотите ли вы этого и не предпочли ли бы разделить его судьбу даже ценой своей жизни. Вариант, совершенный бред, и уши этого бреда растут уже даже не из теорий Дамблдора, а из того, как на это смотрит сама авторша, судя по тому, как на эти поступки и аналогичные им деяния Дамблдора смотрит Гарри. А он их оправдывает, причем далеко не из соображений христианского милосердия, а лишь потому что так – надо. Ради высшего блага. Их, маленьких-маленьких людей, блага.
Рон в этой книге меня уже совершенно не заинтересовал. В нем не появились никакие новые интересные черты, только заострились те, которые уже были описаны. Но вот Джинни – ха! – даже этим не отличается. Ну, мадам Ро, так где же те самые unique powers, о которых вы так загадочно распространялись? Вероятно, имелось в виду то, что Джинни так замечательно редко плачет, по словам Гарри. Ничего особенно отличительного так и не совершив, Джинни Уизли триумфально становится миссис Гарри Поттер, не проявляя при этом никаких эмоций. Это, э-э-э… английская сдержанность, что ли? Даже в пресловутом эпилоге в сцене на перроне мы не увидим ни единого жеста или слова любви по отношению к Гарри. К детям – еще ладно, но к своему мужу, за которого она так планомерно и расчетливо боролась на протяжении всех книг?! Делаю вывод: оба пейринга были так давно задуманы Ро, что она привыкла их воспринимать как нечто, собой разумеющееся, не требующее дополнительных доказательств, утяжеляющих сюжет. Причем, сам сюжет со временем менялся, но эта задумка оставалась железна и неприкосновенна даже при том развитии характеров, которые мы получили уже в 7 книге. Обратите внимание, в эпилоге Джинни ведет себя с детьми точно так же, как и ее мать: любовь к ним не мешает ей постоянно раздраженно командовать ими.
Если честно, то тень замысла, отстающего от развития действия, ИМХО, опустилась на весь роман. И особенно на фигуру Великого Страдальца, его Белопушистости всея фэндома господина профессора директора Снейпа. Завернуть такой потрясающе слезливый отстой вокруг него можно было бы разве что изначально, еще не зная, во что выльется этот образ в рамках всей серии. Маразматичность описания страданий Снейпа в 32 и 33 главах превосходит всякое воображение. Если именно это и было задумано Ро с самого начала, то это, ИМХО, намного хуже фэндомных штампов Снейп-злодей и Снейп-святой – авторша постебалась над снейпоманами на славу. Перед нами предстает совершенно омерзительный тип. "Одна, но пламенная страсть" его не только не оправдывает, но делает весь образ еще кошмарнее. Честолюбивый подросток выбирал между первой дружбой/любовью и положением в чистокровной магической среде. Выбрал второе, но не перестал хотеть первого, до такой степени наплевав на чувства самой Лили Эванс, что сперва "попросил" ее у Вольдеморта, а затем не выказал ни капли сожаления из-за того, что ее сын остался сиротой. Гарри ему параллелен совершенно, даже как сын Лили. Людей Снейп не видит и не хочет видеть, не знает и не хочет знать.
Он мерзок, этот ваш страдалец Сопливус, он мерзок, куда ни кинь, потому что он умел не любить, а только желать и ненавидеть тех, кто получал желаемое вместо него. Снейпа и правда следовало отсортировать в Гриффиндор, раз он ведет себя как упертый на своей фиксации баран, инфантильный безумец, которым было так легко управлять, что сперва Вольдеморт, а затем добрый старый Дамблдор вертели им как хотели. Идеальный слуга, которого в силу его собственных талантов, мозгов и живучести можно было использовать на полную катушку. Показательно то, что даже после смерти его "хозяина", Снейп-марионетка продолжает гнуть "линию партии", ему даже не приходит в голову, что можно как-то изменить ход событий и жить иначе. Он, мне кажется, своей психопатической фиксацией напоминает некоторых фэндомных барышень, которые в нем же видят трагического героя вроде Хитклиффа или Сомса Форсайта. Бросьте, он им и в подметки не годится! Я бы на вашем месте вспомнила Калибана. И сколько ни старался фэндом сделать из Снейпа нечто грандиозное, все пошло прахом на страницах седьмой книги, где мы видим лишь пешку, психопата, не умеющего жить в реальном мире. И жалость к Снейпу можно испытывать разве что с оттенком презрения. Смерть, и неважно, какая, для такого Снейпа – единственный способ оборвать его ненормальное существование. Не бейте меня за то, что я скажу, однако, убив его, Ро совершила чуть ли не единственный милосердный поступок в этой книге, но одновременно и уничтожила своего самого неоднозначного на протяжении шести книг героя. Потому что если бы в седьмой она не окатила бы его потоком розовых слюней, смешанных с дерьмом, еще неизвестно, какие бы он преподнес ей сюрпризы.
Но Снейп еще не самая чудовищная фигура в №7. Куда страшнее нарисован образ Дамблдора. По сравнению с ним Снейп отдыхает на всех фронтах. Ро обстоятельно останавливается на подробностях биографии Дамблдора, чтобы объяснить, откуда у него появилась теория "малого зла для их же пользы". На мой взгляд, слишком уж обстоятельно. С самого начала с мылом впихнутый в книгу текст, написанный Ритой Скитер, сильно утяжелил повествование, добавив в него массу подробностей. Честно говоря, я не совсем понимаю, почему нельзя было часть биографии Дамблдора перебросить в предыдущие книги – разве что подробности этой истории были придуманы Ро только пару лет назад.
Мы уже давно привыкли к фэндомному штампу "Дамблдор - манипулятор", но та фигура, которая появляется на страницах №7, затмевает все ожидания монструозностью своего эгоизма. Даже раскаиваясь в расистских теориях юности, Дамблдор все равно оказался не в силах избежать пытки властью, от которой он бежал, но к которой, в сущности, он и пришел – к власти иной, нежели политическая. К власти над сердцами и душами поколений своих учеников, которые, "поверив Альбусу Дамблдору", постепенно превращались в его марионеток. Роулинг, как я уже давно говорила в отзыве на №6, явно испытывает странное отторжение к масштабному интеллекту. Сперва в шестой книге она нарисовала образ Тома Риддла и в разрезе его восхождения к могуществу показала, как великий ум может творить великое зло. В седьмой книге она проделала точно такой же фокус с Дамблдором. И при сравнении этих характеров мы выясняем, что несмотря на классическую Dark Lordовскую атрибутику, Вольдеморт ничем по сути от Дамблдора не отличается. Да, тут же поспешно развивает свою мысль автор, Дамблдор одумался, да, он перестал и на практике жертвовать разменными пешками своих манипуляций. Но мы видим, что искушение он так до конца и не преодолел, и как бы мужественно он ни вплел свою собственную смерть в хитрый план игры против Вольдеморта, жадное желание стать Повелителем Смерти у него не исчезло. Но самое ужасное, что даже в "посмертной" беседе с Гарри автор устами Поттера оправдывает Дамблдора!
"…Was I better, ultimately, than Voldemort?"
"Of course you were,” said Harry. “Of course – how can you ask that? You never killed if you could avoid it!"
“True, true,” said Dumbledore, and he was like a child seeking reassurance. “Yet I too sought a way to conquer death, Harry.”
“Not the way he did,” said Harry. After all his anger at Dumbledore, how odd it was to sit here, beneath the high, vaulted ceiling, and defend Dumbledore from himself. “Hallows, not Horcruxes.”
“Hallows,” murmured Dumbledore, “not Horcruxes. Precisely.”
Скажите, чем в принципе отличаются сохраняющие вечную жизнь Хрюксы, для которых необходимо убивать людей, от Причиндалов, которые дают власть над Смертью. Суть, ИМХО, едина – обе коллекции артефактов дают неограниченную власть, которой ни один герой этой книги так и не смог распорядиться справедливо. Но фраза – "You never killed if you could avoid it!" кажется мне самой страшной. Потому что ею Гарри – тот самый Гарри, который всех уже задолбал своей рефлексией по поводу "мои друзья погибнут из-за меня" – прощает Дамблдора за то же самое. Получается, что отрицая силу смерти, Роулинг оправдывает, тем не менее, смерть необходимую для дела. И тогда, когда это смерть несчастного закомплексованного безумца Снейпа. И тогда, когда это смерть мальчика, которого ты, считай, сам вырастил и воспитал, снова превратив его в то, что тебе нужно – в орудие, необходимое для того, чтобы уничтожить другого мальчика, твоего бывшего ученика и твою самую большую ошибку. И Гарри прощает ему это очередное "greater good"! И, простив, называет своего ребенка в честь этих двух монстров – господина и слуги.
Впрочем, этот же символ добра, Гарри Поттер, за несколько глав до конца уже кастовал непростительные на Жрунов смерти – в Гринготтсе и в Хогвартсе. Впрочем, это же Упиванцы, их не жалко. Это же война до победного конца, "greater good" в ней необходимо для Общего Дела.
Именно эти факты убеждают меня в одной очень важной вещи. В этой книге нет благодати, которая, казалось бы, должна присутствовать в ней либо как истории, где добро побеждает зло, либо как просто в детской книжке. Нет истинно чистого сердца. И, на мой взгляд, частично потому, что формально отвергая созданную ей же страшную теорию "малого зла", Роулинг всем смыслом книги ее же и одобряет. Но откуда взялось такое противоречие? Дело в том, что следование тому плану, который искусственно создал для Гарри Дамблдор, давало возможность не просто убить Вольдеморта, но сделать это путем победы над смертью. Гарри должен был выжить и продолжать жить долго и счастливо – для Ро это важно. Она неоднократно рассказывала о событии, перевернувшем ее мир – о смерти матери, о том, какая это была для нее трагедия, и как трудно было ее вынести. Уничтожить смерть, преодолеть ее – вот смысл всей роулинговской книжной серии, который прямым текстом изложен и в сказке о трех братьях, и в надписи на могиле Джеймса и Лили Поттер. И, ИМХО, Ро считает, что для этой цели все средства хороши. Даже "малое зло". Именно для этого Ро и придумала то самое пророчество с двойным толкованием – "either must die at the hand of the other for neither can live while the other survives". И она выполняет его именно так – умирают оба, но в действительности умер только один из них. Словами Дамблдора в главе "Кингз-Кросс" она говорит: " Do not pity the dead, Harry. Pity the living, and above all, those who live without love". И этим же словами освобождает себя. Это не просто победа Гарри Поттера над злом – это победа Джоанны К. Роулинг над своим детским страхом, а все творчество Ро – это ее собственная терапия преодоления смерти. Но все же, ИМХО, повторюсь, благодати в этой терапии нет. Потому что книга получается направленной вглубь, а не вширь. Написанной для исцеления собственной боли, а не для других. И то, как будут восприняты читателями – детьми, прежде всего! – личные тараканы Роулинг, предсказать совершенно невозможно.
То, как автор складывает композицию книги и ее сюжет, как создает героев, отвечает на вопрос, почему книга получилась такой, какой получилась. Т.е. я подразумеваю цели текстовые, направленные автором на свою книгу, которые, как мы уже выяснили, у Ро могут быть подсознательными, несознаваемыми. Но не только из них складывается план работы писателя. Книга вырисовывается еще и из того, как она по воле автора может влиять на потребителя. Т.е. эти другие цели отвечают на вопрос, зачем писателю понадобилось сделать то-то и то-то. И суть этого самого зачем – манипуляция читательским сознанием.
Итак, зачем ДжоКеР могло понадобиться делать том ГП №7 именно таким, каким он получился?
Рассыпающимся, рыхловатым и переполненным лишними мелочами, забитым помимо замкнутых сюжетных линий целой кучей незакольцованных.
У меня на это есть два варианта ответа.
Вариант первый. Масскультно-фэндомный..
Сюжетные ходы в №7 изобилуют странно знакомыми намеками, которые нам известны еще с №6. Там нас поддразнили в частности любимыми вампирскими версиями о происхождении Снейпа, здесь же Ро развернулась во всю ширь – от фальшивых видений Рона с любимым тыковками пэйрингом, до ужасающего в конце:
"Don't forget to give Neville our love!" Ginny told James as she hugged him.
"Mum! I can't give a professor love!"
Приличия, как видите, прежде всего, и нечего воображать всякие слэшные страсти между профессором и его учеником.
Но это еще не все. №7 весь пронизан еще и сюжетными банальностями, от которых возникает когнитивный диссонанс в стиле "а вот это уже где-то было". Говорят, что фикописцы за многие годы перебрали все возможные фабульные варианты. Говорят, что Ро решила сделать так, как хотят сами фэны, перемешав традиционные фэновыдуманные сюжеты со своей задумкой. А потом в каком-нибудь интервью, привычно хихикая между пространными описаниями своих рыданий над свежеубиенными персонажами, скажет – вы сами хотели этого, нате, жрите. Я всегда вас пыталась удивить – вы остались недовольны, получите, что просили. Хотите живого Гарри – ага-ага, но вместе с моей Джинни. Хотите хорошего и влюбленного Снейпа – лопайте, но в моей мерзавистой и дохлой версии. Бугага.
ИМХО, может быть, не в этом дело, но в том, что автор просто решила идти пешком по уже готовым схемам масскульта. Каждый сюжетный элемент в №7, увы, вполне укладывается в какую-то стандартную массовую модельку. Вся 33 глава о воспоминаниях Снейпа – это дамский роман, версия для деффачек. Главы 1 и 17 – стандартный роман ужасов с отвратительно знакомыми подробностями ("Нагини, идите жрать, пожалуйста!" – что может быть пошлее?) Глава 19 с доставанием меча из озера (ой, блииииин…) исполнением напоминает заезженный фэнтезийный штамп – и не говорите, что это мифологическая модель! – эту модель в своих писаниях поимели, пардон, уже поколения писателей и графоманов массовиков-затейников.
Но подверженность автора штампам видна в книге не только на уровне литературы. Вся приснопамятная битва за Хогвартс – это готовый киношный сценарий с мочиловом и слезами на нужных местах. Приблизительно с таким же недоумением я читала сцену побоища в МинМагии в №5. Здесь же это ощущение разрослось до уровня " сцена в стиле переплюнем Джексона" или "смотрите, какие у нас пауки, эльфы, кентавры и дры!" Фильмы, увы, явно влияют на саму Ро при написании книг. ИМХО, визуализация текста – большой талант, но когда эта визуализация работает в массовой литературе, то чтиво может стать малоценным. Как и кино такого же низкого жанра, после которого вспоминается только слопанный перед экраном попкорн, но никак не сюжет и не смысл действа. Особенно, если автор постоянно намекает на то, что смысл есть, да еще какой!
Штампы, увы, обглодали даже язык текста. Посмотрите хотя бы на эпилог – он просто кишит целой кучей таких стандартных конструкций.
Autumn seemed to arrive suddenly that year.
"You'll write to me, won't you?"
"Every day, if you want us to".
"He'll be alright," murmured Ginny.
…
"I know he will."
The scar had not pained Harry for nineteen years. All was well.
Резюмируя, скажу, что в данном случае Роулинг явно пыталась пойти с читателем на контакт, нащупать его, осознать, кто именно будет читать - это. Традиционные заигрывания с фэндомом – это, конечно, мелкая игра, шутка, понятная не каждому, но к ней мы уже привыкли. Однако заигрывания с потенциальной аудиторией в интересах не только самой Роулинг, но прежде всего ее издательства. Потому что если простота языка повествования и приключенческая составляющая явно ориентированы на детей, то интерес к серии взрослых читателей игнорировать ни в коем случае нельзя. Это подтверждает и издательская политика выпуска двух разных обложек, начиная с пятой книги, - детского и взрослого варианта. Новая аудитория – это бОльшие деньги.
Но из первого варианта частично вытекает и возможность второго.
Отредактировано DaNNte (2007-10-14 13:34:28)